Арвендейл. Нечистая кровь

Достроить новую летцину на месте бреши, разумеется, не успели: в срок возвели едва ли половину стены, и все еще оставалась четверть лиги ничем не прикрытого старого бруствера, преодолеть который двенадцатитысячной армии имперцев не составило бы никакого труда. Когда имперцам оставалось полтора дня перехода до границы, Брайс приказал сниматься с лагеря, разбитого на возвышенности возле бреши, бросить незаконченную стройку и уходить в горы. Маршал терпел поражение, еще не успев дать бой, и народ роптал, недоумевая, что же случилось с великим героем, так блистательно разбившим орков дважды за прошедшую зиму. Крестьяне бежали из степи, ища укрытия в городах, но там им никто не радовался: все знали, что имперцы вот-вот возьмут города в осаду. Цены на хлеб подскочили в десять раз, все судорожно запасались провиантом, а кто мог уехать – тот уезжал, понимая, что катастрофа близка.

Ясным, солнечным весенним днем армия имперцев, возглавляемая генералом Доркастом, родным племянником императора Карлита, пересекла рубеж между двумя державами и прошла между старой летциной и новенькой, но, увы, слишком короткой и совершенно бесполезной стеной. Имперцы пели боевые марши, хохотали и шутили, перебираясь через смехотворный вал и перескакивая на боевых конях узкие заросшие рвы.

Годы спустя те из них, кто вернулся – а таких было очень немного, – просыпались по ночам с криком, и в ушах у них звенел их собственный беззаботный, надменный смех.

Перевал Конрада углублялся в горы, зажатый между обрывом и бурной рекой, которая, стекая со скал в степь, размывала почву и образовывала в низине небольшое болотце. В сущности, не самая удачная отправная точка для похода в глубь Митрила. Именно по этой причине данный участок границы так долго оставался незащищенным: на всей протяженности степи это было самое неудобное место для атаки с равнины. И если бы не брешь в обороне, то, пожалуй, генерал Доркаст не повел бы своих людей на перевал Конрада. Тактически выгоднее было бы форсировать участок границы, который укреплен лучше, но за которым открывается более просторная и менее пересеченная местность, позволяющая провести рекогносцировку. Если бы не смехотворные метания митрильцев, пытающихся возвести летцину за месяц, Доркаст, возможно, и не пошел бы в эту брешь… Но митрильцы так потешно суетились, так судорожно силились защитить то, что защитить физически невозможно, и Доркаст просто не удержался, чтобы не унизить врага, направив армию именно по этому пути.

Мысль о том, что это могло быть ловушкой, мелькнула в голове имперского генерала, когда он увидел крутой горный склон, ведущий к перевалу Конрада, и услышал яростный шум воды, потоками обрывающейся с каменистых порогов. По правому флангу наступления оказались скалы и обрыв, по левому – река и болото. Нечего было и думать о том, чтобы форсировать реку или обходить обрыв – для такой большой армии здесь не оставалось пространства для маневра. Впрочем, сам перевал оказался достаточно широк, чтобы по нему могла проехать конница построением по двадцать всадников в шеренге. Тяжелая пехота шла в арьергарде, на некотором расстоянии от кавалерии. Генерал Доркаст ехал между кавалерией и пехотой, время от времени беспокойно оглядываясь на недостроенную стену, которая осталась далеко внизу и уныло мокла под редким весенним дождиком.

– Это бессмысленно, – проговорил его советник, едущий рядом.

Генерал бросил на него хмурый взгляд из-под сросшихся бровей. Доркасту исполнилось сорок два года, он считался одним из основных претендентов на трон Империи в случае смерти его дяди, императора Карлита, и внезапно он задался вопросом, за каким демоном его понесло в эту богами забытую варварскую страну. Но советнику своему он доверял всецело, поэтому спросил:

– Что именно бессмысленно, Селегил?

– Эта летцина. Ведь дураку ясно, что они не успели бы ее построить в срок. И они даже не оставили на ней гарнизон, чтобы попытаться использовать ту часть укреплений, которую успели возвести. Вон та башня. – Советник указал на темный силуэт, громоздящийся далеко позади, на границе со степью. – Она почти закончена. Там можно было разместить отряд арбалетчиков или магов и немного потрепать наш авангард. Почему они этого не сделали?

Генерал Доркаст туго натянул поводья. Слова советника настолько точно описывали его собственные мысли и подозрения, что отмахиваться от них стало совершенно невозможно.

– Остановить конников, – отрывисто приказал он. – Немедленно!

– Милорд?

– Сейчас же трубить авангарду отход! – рявкнул Доркаст, но было уже слишком поздно.

Спереди, с головы кавалерийской колонны, послышался глухой шум. Почти сразу за шумом раздались удивленные возгласы, а потом и истошные крики. Шум тем временем нарастал, переходя в гулкий грохот, от которого задрожала земля. Конь под генералом Доркастом заржал и встал на дыбы, так что племянник императора, считавшийся одним из лучших наездников в Эл-Северине, едва не сверзился из седла.