Арвиальская канва

— Данаи Аэлли-Тар и Гвен Ар-Вунри, — сказала я, одернув юбку и потянувшись за кофе. Марк с недовольным видом отстранился и скрестил руки на груди. — Данаи Аэлли-Тар продержалась полтора месяца, затем одарена роскошным сапфировым колье в тон своим прекрасным глазам и отставлена за слишком наглые намеки на герцогскую корону. Грозилась рассказать всем о специфических пристрастиях Талион-Тара, но тот только посмеялся и аккуратно намекнул, что о них знает добрая половина двора и десяток окрестных борделей, а вот известия о том, что позволяла ему прекрасная виконтесса, очень заинтересуют ее родителей и, пожалуй, оставшуюся половину двора, если не десяток окрестных борделей, заинтересованных в найме опытного персонала. А Гвен Ар-Вунри, благодаря своему происхождению, и не думает облизываться на место супруги Талион-Тара, так что их роман длится чуть меньше четырех месяцев и, похоже, прекратится только к двадцатипятилетию Гвен.

Я умолкла. Не сообщать же, что теплое местечко в герцогской постели госпожа Ар-Вунри получила не столько благодаря происхождению, сколько из-за своевременно полученной (и очень хорошо оплаченной) подсказке. Впрочем, не приходилось сомневаться: собеседники и так были уверены, что без дополнительной информации о маленьких слабостях Талион-Тара Гвен не сумела бы подняться так высоко.

— Ну вот, теперь господам Крыльям придется проверять, не подставляет ли герцога обиженная любовница, — натянуто хохотнул Марк.

Я пожала плечами:

— Думаю, за свою жизнь герцог успел накопить добрый десяток отставленных любовниц. К тому же, не стоит забывать и про законную супругу — она, полагаю, тоже не в восторге от текущего положения вещей.

— Почему же? Дочь она любит, — вдруг задумчиво заметил Вер. — А за информацией умеет охотиться не хуже ваших осведомителей. — Он коротко кивнул в сторону злосчастного конверта с историей магических ужасов, заставив меня поежиться от неуютного холодка в самом низу живота. — Где, говорите, добыли эти записи? Любые сведения о похищениях королевских детей должны быть уничтожены. Они подрывают авторитет династии.

— Надеюсь, вы не пытаетесь угрожать моим информаторам? — сощурилась я.

— Только не говорите мне, что ни один из них не заглянул в конверт, — поморщился Вер.

Я чуть подалась вперед.

— Мы работаем не первый день, господа, и прекрасно осведомлены о том, что бывает со слишком успешными информаторами. Поэтому каждый из моих людей прибегает к небольшой страховке, когда добывает что-нибудь… особенное. Если случится что-то, что не устроит меня или информаторов, добывших эти записи, о них мгновенно узнает гораздо больше народу, чем вам хотелось бы.

Лица Вера и Руты застыли каменными масками — только глаза сверкали. Им тоже не впервой было сталкиваться с наглым шантажом, но как реагировать, когда к нему прибегает единственная ниточка, ведущая к последнему из династии, они еще не решили. А потому — выжидали, уверенные: рано или поздно я оступлюсь, и уж тогда-то…

Хуже всего, что я тоже была в этом уверена — но не могла позволить себе отступить.

— Итак, вы хотите, чтобы я проверила, не вызовет ли мое появление нездоровый ажиотаж у герцога Талион-Тара, а также его жены и бывшей любовницы, я верно поняла, господа? — поинтересовалась я — просто чтобы напомнить, что все еще нужна им.

Отвечать, признавая это, Крылья не спешили. Я мысленно приготовилась к долгой и занудной грызне о содержимом конверта и сохранности Томной Эвы и ее крайне способного ученика, когда Марк ответил за всех троих:

— Герцогиня Тар-Рендилль позволила для начала провести тебя на ужин в узком кругу. Только все самые близкие, человек пятьдесят, не больше.

Он чуть дернул уголком рта, пряча улыбку, когда я страдальчески заломила брови.

— Ты уже общалась с людьми ее круга, так что трудностей возникнуть не должно, — не упустил шанса позлорадствовать Вер.

Но тут он промахнулся. Постоянная разведка, помощь в участии в светских войнах и регулярные беседы с заказчицами — или, на худой конец, их посланниками, нахватавшимися приличных манер за время службы — действительно давали некоторое представление о том, что меня ждет.

Именно поэтому я и не обрадовалась предложению провести вечер в «узком кругу».

— Не возникнет, — мрачно ответила я. — Когда?

— Сегодня, семь часов вечера, — виновато признался Марк.

Я прикрыла глаза и мысленно досчитала до десяти.

Не то чтобы я так уж переживала из-за того, что не успеваю подготовиться. В конце концов, я — манн-ви, а не утонченная светская львица. Никого не удивит, если я приду в вышедшем из моды платье, обмотанная святилищным поясом: этикет за последнюю сотню лет значительно смягчился, и я могла позволить себе еще и не то.

Но ужин — это всего лишь предлог, чтобы разбиться на группы по интересам и болтать полночи, изредка отвлекаясь на игры и выпивку. А завтра помолвка Брианны и Витора, и было бы очень мило с моей стороны побыть вечером с сестрой. Или хотя бы вообще заночевать дома впервые с момента возвращения Ланса…

— Мне понадобится сопровождение, чтобы вернуться домой не позднее двух часов ночи, — сообщила я.