Арысь-поле

Поднимаясь по лестнице, Вадим увидел девушку, сидевшую на ступеньках; она обхватила колени руками и спала, низко склонив голову; ноги ее были плотно сжаты, как у оловянного солдатика, а маленькие ухоженные ноготки с ярким педикюром выглядывали из босоножек на высоченном каблуке. Картина выглядела странно, ведь с тех пор, как установили кодовый замок, бомжи и всякая пьянь перестали шляться по подъездам. …Хотя она и не похожа на бомжа… а на кого?..

– Э-эй! Караул, в ружье! – Вадим тронул девушку за плечо.

Аня резко вскинула голову; испуганно огляделась, пытаясь понять, где находится.

– Ты?.. Что ты здесь делаешь? – кроме удивления, от ее появления не возникло ничего – ни радости, ни огорчения.

– Я это… – она потянулась, подняв тонкие ручки со сжатыми кулачками, – я к тебе по делу.

– Заходи, – Вадим открыл дверь, – давно ждешь?

– Давно. Зато выспалась, – Аня усмехнулась.

– Опять куролесили где-нибудь?

– Нет, я Лену нашла, – фраза была произнесена обыденно, как сообщение о том, что она приехала на маршрутке, но Вадим даже выронил ключи, которые держал в руке, – ты ж хотел с ней встретиться, вот, я и нашла ее.

Вадим мотнул головой, приходя в себя – ему требовалось переварить информацию, ведь одна эта короткая фраза меняла все; то есть, абсолютно все! Аня и не надеялась, что от радости он кинется ей на шею, но когда Вадим спросил: «– Есть хочешь?», тоскливо подумала: …Блин, какая ж я дура!.. Правда, есть она действительно хотела, поэтому кивнула.

– Но у меня только пельмени.

– Нормально.

– Значит, ты нашла Лену… – Вадим отвернулся к плите.

– Да, – Аня смотрела на его спину, ожидая хоть каких-то эмоций. …Зря я все это затеяла, и с Леной, и с дальнейшими планами – просто в тот раз он был сильно пьян… Но эмоции вдруг прорвались.

– Ты – чудо! Ты не представляешь, что ты сделала!.. – резко повернувшись, он прижал Аню к себе так крепко, что ей стало больно, но какая это была приятная боль!..

– Ты ж хотел… – она попыталась освободить себе хоть немного жизненного пространства – только чуть-чуть, чтоб можно было дышать, а остальное ее устраивало.

– И ты всегда будешь делать то, что я захочу? – Вадим развеселился; отстранил девушку, продолжая сжимать лишь ее плечи, и ждал ответа, задорно заглядывая в глаза.

На подобный вопрос у Ани имелся стандартный ответ – смотря, сколько заплатишь, но сказать это Вадиму, не поворачивался язык. Сказать «да» она тоже не могла – в ее понимании это означало признаться в любви, которой она не испытывала, а потому предпочла не отвечать вовсе.

– Ты можешь даже с ней встретиться, – пояснила она, – только для этого завтра надо отвезти нас с Катькой на хутор. Лена будет ждать там.

– На хутор?!.. Зачем?.. И почему именно такой компанией?

– Не знаю. Это ее фенька.

– Расскажи-ка подробнее, – Вадим присел к столу, и Аня тоже. Она еще чувствовала на плечах его руки; это было совершенно новое ощущение – никто никогда не сжимал ее так крепко, и одновременно, трепетно, – как ты нашла ее?

– В «Наутилусе» пересеклись…

– Ты ходишь в «Наутилус»?.. Круто, – Вадим уважительно покачал головой.

– Я не хожу – просто мне сказали, что она там бывает… – Аня решила не рассказывать, как убила целых три дня, потратила все его деньги, потом нашла новые и пошла снова…

Из кастрюли давно валил густой пар, но Вадим, сидевший спиной, не видел этого.

– Пельмени надо засыпать, – напомнила Аня.

– О, господи, конечно! – он достал из холодильника пакет, – на, клади, сколько хочешь. И, вообще, будь, как дома – можешь ничего не спрашивать. Так, что дальше-то?

– Короче, – Аня подошла к плите, – она выкатила условие – ей нужны мы с Катькой, а ты должен нас отвезти… соль где?

– Там все соленое. Я уже варил в этой воде, – Вадим смотрел, как она стояла у плиты, скрестив ноги, и лениво помешивала содержимое кастрюли, но его мало занимала эта уютная домашняя сценка; он пытался понять …нужны две конкретные девушки и я – наемный водитель… Что там должно произойти?.. Позвонить Славке, чтоб тоже приехал?.. Да никуда он не поедет – для него эта история осталась бредом… хотя он не видел Игоря…

Аня взяла тарелку, сама нашла соус и села, сосредоточенно дуя в ложку с двумя серыми корявыми пельменями.

– Она даже ни о чем не намекнула? – спросил Вадим.

– Сказала, что клево будет… – Аня гоняла во рту горячий пельмень, и речь ее сделалась нечленораздельной.

– Извини, ешь, – он ласково провел по ее волосам, и ни с того ни с сего, сказал, – знаешь, Игорь заболел.

– Чем?

– Непонятно. Но он считает, что это после встречи с Леной.

– А он встречался с ней?

– Так это ж его фотоаппарат я тогда нашел. Именно после этого он бросил, и жену, и Юльку, а теперь лежит при смерти. Ты не боишься?

– А чего мне бояться? – Аня усмехнулась, – бросать мне некого, а меня, некому; умирать, конечно, не хочется, а болеть еще меньше…

– Прекрати!

– Прекратила. Спасибо, – она отодвинула пустую тарелку и вдруг вспомнила Катины наставления, – я помою, да? У тебя горячая вода есть? – и отвела взгляд, чувствуя себя дурой.

– Вода есть… да ну ее к черту! – Вадим взял ее за руки и перетянув к себе, усадил на колени. Ане очень хотелось курить, но она решила потерпеть – прижалась, обхватила руками его шею и глядя на пустую голубую стену, подумала: …И что дальше?..

Вадим осторожно отодвинул ее, чтоб видеть лицо; провел ладонью по щеке – это была даже не ласка, а, скорее, проверка, что она – живая, настоящая, а не бестелесная тень.

– Когда выезжаем? – спросил он, закрывая тему.

– Без понятия. Катька ждет нас в двенадцать. До этого, наверное, надо собраться, чего-нибудь купить пожрать…

– Кстати, – вспомнил Вадим, – палатки у нас больше нет.

– А куда ж она делась?

– Делась… – ему не хотелось рассказывать подробности урагана, – тютюка съела, – он засмеялся и тихонько надавил пальцем Ане на нос, – би-ип. Проехали.

Аня смешно сморщилась и погладила его волосы.

– Думаю, это не проблема, – положила голову Вадиму на плечо, – если, говоришь, Игорь болеет, можно у него взять – Юлька рассказывала, у него какая-то жутко импортная.

– Сейчас узнаем, – Вадим осторожно ссадил Аню с колен и вышел, а Аня все-таки взяла тарелку и пошла мыть. Дело было уже даже не в Катиных советах – ей просто захотелось переставить посуду в сушилке по ранжиру, убрать в шкафчик рюмку, одиноко стоящую на холодильнике возле хлебницы. …Дурь какая-то – даже дома у меня редко возникают такие желания… Она слышала голос из комнаты, понимала отдельные слова, и это вносило элемент покоя и уюта.