Арзамас-городок

Назначался день сватовства. Благословясь, родители жениха едут в дом невесты. Мать или близкая сродница выводят разряженную девицу — плывет она лебедушкой, выступает степенно, горделиво, павой кланяется и молча удаляется. Придирчиво осмотрена невеста, сторона жениха выходила в сени и там, шепотом, вместе с женихом определяла подходящая ли невеста? Нередко случалось, что девушку снова просили пройтись по горнице — не хрома ли, не кособока… Ничего оскорбительного в этом не усматривалось, часто жених и невеста впервые встречались на этих смотринах. И опять держался тайный совет в сенях: брать — не брать. Ударили-таки по рукам! Ставили молодых рядом и все молились, частенько тут не был неожиданным и священник. Сватовство кончалось тем, что нареченная дарила жениху платок. Начинались бурные поздравления, родственные поцелуи… Невесту садили рядышком с суженым и сидели они чинно и невозмутимо…

А любовь? Все вбирала в себя мудрая пословица: сживется — слюбится. Повяжет молодых одна забота — работа, а там — дети, годы притрут друг к другу, да и мирские установления: жена — не сапог, с ноги не скинешь…

Особинкой арзамасской свадьбы было и то, что на девичник молодых людей не приглашали. С невестой прощались близкие подруги, сродницы, что шили приданое. До свадьбы невеста могла повеселиться с девицами, но без танцев. Ходили степенно по горнице или по «зале», музыки тут не полагалось, гармошки тож, считалось, что она бесчестит дом…

Еще из местного обычая. Невесту и жениха к венцу в церковь сопровождает священник своего прихода. Если невеста одного прихода с женихом, то батюшка оставляет жениха в храме и едет сперва за невестой.

Трогательно прощание невесты с родителями, родней, подругами… Вот на пороге появляется посыльная жениха — сваха. Священник читает молитву, осеняет невесту крестом и благословляет в путь — едет затем в церковь во главе свадебного поезда вместе с шафером, по-старинному светчим, который держит в руках икону. За проводы в храм священники никакой мзды не брали. После торжественного обряда венчания, если дом жениха недалеко, батюшка в облачении, с крестом в левой руке, правою ведет новобрачных в дом в венцах, со свечами, при пении молитв в честь Божией Матери. В доме молодого проводили молебен. Новобрачные стояли в венцах с горящими свечами.

После этого, наверное, пастырь, на минутку уединившись с молодым, говорил ему о благочестивых ночах женатых. Они всегда должны воздерживаться от близости перед Господними праздниками, воскресеньями, средами и пятницами, а также в посты.

В первое воскресенье после бракосочетания молодых выводили в храм к обедне. После они слушали благодарственный молебен.

Внецерковное участие священника в день венчания молодых — сопровождение их в храм, свершение молебна в доме молодого — все это наполняло свадьбу особым торжеством, подавало крепкую надежду на счастливое супружество, на семейное благополучие, на твердое стояние фамилии в море житейском.

ГОЛОС СКОРБИ

Отходил в мир иной человек… В Арзамасе об этом извещал церковный колокол того прихода, к которому принадлежал усопший.

Колокол опоясывали домашним прядевом — холстом, обычно в пять локтей.[51]Но приглушать, смягчать голос колокола вовсе не обязательно. Звонили по умершему в большой колокол от трех до двенадцати раз. Обычно число ударов назначал священник. Если уходил из жизни значимый в общественном плане человек, или тот, кого знали как усердного прихожанина — по таким звонили поболе. Богатые жертвователи на храм тоже удостаивались продолжительного звона.

Размеренно разносился голос скорби… Миряне, слушая звон, крестились и искренне желали усопшему царствия небесного.

В Арзамасе принято крышку гроба выносить к воротам дома умершего. При выносе тела из церкви, во время проводов на кладбище также ударяли в большой колокол.

УДАЛЬ МОЛОДЕЦКАЯ

Кулачные бои на Руси…

Вспомним-ка песенный сказ М. Ю. Лермонтова про удалого купца Калашникова, что пред Иваном Грозным защитил в открытом бою честь жены своей, красавицы Алены Дмитриевны… Эвона куда уходит традиция бытования народного. А и раньше того, еще при Великом государе Василии III (1505–1533 г.г.), как сообщали иностранцы, «устраивались кулачки, толпа на толпу, на площади».

Боевые приемы кулачного боя складывались в незапамятные времена, запретили их уже в наше время. Знать, не нужны стали эти яркие зрелища русской силы перевели их в разряд хулиганства, всячески опошлили. А вместе с тем не хулиганство вовсе веками формировало кулачные бои, а воинские качества человека, искусство рукопашного боя несло в себе и благородные рыцарские основы. Сила, ловкость, выносливость — да, но и уважение к противнику, не слепая жестокость, а осмотрительность, высокая степень прощения…

Кулачные бои в России — уж так обычай повелся, происходили чаще зимой, в масленицу. Это был повсеместный смотр мастеров ближнего боя и подготовка новых бойцов.

В Арзамасе «сходбища» происходили с начала зимы и до Великого поста. Обычно они, по сговору, начинались где-то после обеда и кончались сумерками.