Ашантийская куколка

Не было у Мам на свете никого дороже Эдны, И каждый раз, когда с внучкой случалась какая–нибудь неприятность или беда, бабушка считала, что ей самой приходит конец. Старость ее не пугала, спасала мысль, что у нее есть замена: «ее девочка» Эдна продолжит дело, которое она сама некогда начинала в нищете и убожестве, но со временем сумела поставить его так, что многие считали Мам богатой. Лишняя морщина на лбу ничуть не умаляет бодрости духа, способного даже самые дождливые дни заполнить солнечным светом. Длинное, до щиколоток, широкое темное платье Мам — в нем она ежедневно ходила на рынок — отнюдь не было символом печали, просто рабочее платье, просторное и немаркое. Впрочем, это платье из ткани темно–табачного цвета с неярким узором, состоящим из зеленых тыкв и бордовых цветов, очень к ней шло. Оно придавало Мам вид благородного достоинства, и именно поэтому торговки относились к ней с большим почтением. Вырез платья красиво окаймлял ее длинную шею с изящно посаженной головой — типичный признак женщин с северных окраин Ганы. Мам и впрямь знала, что в ее жилах течет кровь не только племени ашанти, но и племени пель. В душе она даже гордилась этим обстоятельством, хотя и охотно признавала, что не только выходцы из Мали способны порождать красавиц. Если уж говорить начистоту, она обожала Эдну именно за то, что узнавала в ней себя в молодости, когда Мам была такой же красивой, когда у нее была матовая кожа, как у статуи из черного дерева, и зубы, словно только что выточенные из слоновий кости, сверкали в ослепительной улыбке, а все это придает женщине утонченность, сразу выделяет ее из толпы и даже совсем неграмотную делает равной образованным людям.

На рынке кипела обычная жизнь: шум, зной, многообразие красок. Вот торговка перцем, эта твердо убеждена, что, несмотря на поздний час, ее товар еще свежий, и клянет на чем свет стоит покупательницу, не оценившую его по достоинству. Она грозится распродать все по дешевке, и пусть люди знают, что она приносит на рынок только высококачественные продукты. Странная манера привлекать покупателей, но таковы уж рыночные торговки! А рядом, то замолкая, то возвышая голос, кто–то выводит куплеты, прославляющие достоинства целого семейства горшков, только что вышедших из рук гончара: «Вот отец всех горшков, он большой и крепкий, раз уж пойдет на реку, то не вернется оттуда пустым, без воды…» Можно подумать, что горшок, будь он отцом или матерью, приобретают для того, чтобы ходить с ним на реку и возвращаться оттуда без веды. «…А вот мать горшков, она ходит за отцом.» — разливается певица. А разве ваши горшки не продаются порознь, мадам? Еще в нескольких метрах на угольях жарятся в кипящем масле лепешки, они аппетитно скворчат и терпеливо ждут своего часа, когда их с жадностью проглотят. Приятный запах носится в воздухе, и кажется, он тоже непременный участник этой изумительной симфонии красок и звуков.

Но Мам не обращала на все это никакого внимания.

— Ты виделась с Бюнефо после того, как он заходил справиться о твоем здоровье, когда ты вышла из больницы?

Эдне этот вопрос пришелся не по душе: выходит, бабушка ей не доверяет? С минуту внучка смотрела на Мам, не зная, как поступить: ответить ли колкостью или же притвориться пай–девочкой, и пускай старый человек мучается недоверием, которое, кстати, неведомо современной молодежи. К счастью для Эдны — да, думаю, и для Мам тоже, — в эту минуту появился покупатель. Чтобы встретить его достойным образом, Эдне предстояло мобилизовать всю свою сноровку и услужливость — качества, необходимые в торговле, ибо они весьма ловко скрывают истинный ее смысл, порой вызывающий упреки: погоню за прибылью. Эдна с милой улыбкой предоставила в распоряжение покупателя все свое профессиональное умение и весь свой товар. Задача была не из легких, так как клиент, видно, толком и сам не знал, что ему надо купить. Вы, конечно, знаете, что существует множество сортов мыла. Есть даже такие, что доставляют прямо из Европы, на больших судах, которые в прежнее время превращали берега Африки в настоящие прибрежные рынки, тем более удобные, что в иных местах они не были даже защищены естественным барьером скал. Хозяйничали на этих судах работорговцы, чье ремесло служило процветанию обоих континентов, расположенных по ту сторону Атлантического океана. Торговцы морской солью и прессованным табаком до сих пор с успехом продолжают дело своих предшественников, эксплуатируя неприхотливых покупателей, лишь недавно покинувших джунгли и жаждущих поскорее приобщиться к миру культуры, гигиены и денег.