Ашантийская куколка

Итак, вам известно — существует множество сортов мыла. Оно бывает разных цветов: белое, красное, серое, в голубую и белую полоску, зеленое, бежевое — так называемое марсельское, есть мыло желтого цвета, придающее коже особую бархатистость, и мыло цвета слоновой кости, в форме куриного яйца. Так вот, покупатель не знал, какое мыло выбрать. А для продавца это последнее дело. Если вы заранее решили, что должны купить, вас не так уж трудно разубедить в необходимости такой покупки и предложить вам нечто совсем противоположное. Но если вы понятия не имеете, для чего покупаете мыло — то ли отмывать свою черную кожу, то ли старую, потрескавшуюся от времени фарфоровую посуду, — как же тогда за вас может решить такой вопрос Эдна?

Но внучка Мам торговала не первый день. И когда покупатель, расплатившись, отошел от прилавка, в руках у него был целый пакет с кусками мыла разных сортов, из которых по крайней мере три четверти были ему явно ни к чему. Эдна еще раз выдержала экзамен на звание торговки, достойной занять место среди своих талантливых компаньонок.

Она от души радовалась. Поэтому через каких–нибудь десять минут после того, как Мам задала ей щекотливый вопрос, внучка подошла к ней, улыбаясь как ни в чем не бывало.

— Так, значит, ты хочешь знать, виделась ли я с Бюнефо после ‚того, как он заходил справиться о моем здоровье? Неужели ты думаешь, что, если я его видела; я бы скрыла это? Ты же прекрасно знаешь: я бы тебе обязательно сказала!

— Ты права, девочка моя! Права. Извини, у меня в голове все перепуталось, я и сама толком не знаю, о чем спрашиваю.

— Тебе нужно отдохнуть, Мам.

— Ты хочешь сказать, я старею?

— Что ты! У меня этого и в мыслях не было. А если бы даже и было, то я сразу бы поняла, какая я идиотка.

— Почему?

— Почему? Да потому что никто, ни здесь, на рынке, ни в деревне, ни в городе, никто из тех, кто тебя знает, не считает тебя старухой. И да будет тебе известно, мне это очень и очень приятно.

— Почему же?

— Сейчас тебе скажу почему, Мам: я счастлива, что ты еще не старая и никогда, никогда не состаришься, поэтому–то я могу без угрызения совести мечтать о человеке, который, возможно, станет моим мужем.

— Что? Ради мужчины ты готова оставить место на рынке? Надеюсь, ты не это имела в виду?

— Мам…

— Эдна, ты же знаешь, я рассчитываю только на тебя. На тебя одну. И все, что я делала до сих пор, я делала только ради тебя. Ради тебя одной. Поэтому, если когда–нибудь тебе вздумается соединить свою судьбу с мужчиной и он навсегда войдет в твою жизнь, следует прежде всего спросить его, одобряет ли он твою работу на рынке. Таков закон нашего ремесла… твоего ремесла, если хочешь знать.

— Знаю, Мам, знаю. Но ведь Спио сейчас находится в Тамале. А Тамале это так далеко! И если я вдруг выйду за него замуж, придется…

— Раз уж ты собралась за него выходить, девочка моя, то, конечно же, не завтра. Во–первых‚ нужно, чтобы он вернулся из Тамале, и пускай поторопится, если хочет застать тебя в Аккре еще свободной… К тому же мы должны твердо знать, что у него спокойная совесть и что там, на севере, он не дал другой обещания на ней жениться.

— Мам…

— Да, да, я знаю, что говорю. Можно ли рассчитывать на мужчину, если он живет так далеко и к тому же он сам не уверен, что при встрече у вас установятся прежние хорошие отношения?

— Мам…

— Спио, Спио… Мне твой Спио нравится, даже очень. Честно говоря, я его люблю… Долго я не могла свыкнуться с мыслью, что в один прекрасный день он вздумает отобрать тебя у нас, но после дела Амиофи поняла: этого со Спио опасаться нечего…

— Конечно, он сделал все, что в его силах, лишь бы помочь нам в трудную минуту.

— И не только из–за этого, девочка моя. Вижу, ты совсем ничего не поняла. Я теперь хорошо отношусь к Спио только потому, что…

— Так угодно господу богу‚ – насмешливо подхватила Эдна.

— Эдна! Помни, господу богу не угодны такие речи. И все–таки я должна тебе сказать, почему я перестала ненавидеть Спио: раз он способен на такие поступки, лишь бы заслужить внимание простой рыночной торговки, значит, если он захочет взять тебя в жены, то, не задумываясь, примет все твои условия.

— По этим условиям выходит, что я всю жизнь просижу на рынке в Аккре, даже если мой муж будет работать где–нибудь в другом месте?

— Перестань, дитя мое, брось насмешничать. Напрасно ты стараешься меня убедить, что я зря потратила на тебя время: ты, видно, так и не набралась ума–разума и ровным счетом ничего не поняла.

— Мам, я все, чему ты меня учила, прекрасно поняла. Только…

— Что только?

— Понять–то поняла, и впредь буду следовать всем твоим советам, потому что они всегда уместные и правильные. Но ты же сама видишь: Спио доказал мне свою любовь.. Поэтому я не думаю, что нужно ставить ему какие–то жесткие условия, словно первому встречному. А потом, ты же знаешь, что у меня получилось с Джин и Анжелой: они мне завидуют, как будто я только и делала, что вечно отбивала у них поклонников. Если я не буду защищаться, то они отберут у меня всех женихов. А не могу же я, в самом деле, взять себе в мужья рыночный прилавок.