Ashen crown (СИ)

Местная природа Хосоку пришлась по сердцу, и он видел, насколько предан дому Юнги: глаза его блестели, фразы наполнились негасимым энтузиазмом. Наблюдать за тем, как Юнги работает Хосоку нравилось до жути. В рабочем комбинезоне и бандане он выглядел капитаном их боевого фрегата, раздавал указания и сам принимал активное участие. А в минуты, когда шли особо тяжелые работы, видеть своего мужчину полуголым на фоне дикой бушующей природы - блаженство. Припасть к нему, разгоряченному движением, ощутить крепость напряженных мышц… Ох, Хосок грезил им наяву, Хосок гордился им. Правда, если рабочие начинали смотреть на его симпатичную мордашку с интересом, Юнги чертовски ревновал. Из-за плохой погоды он запрещал Хосоку перерабатывать, и тот не спорил. Чтобы не разболеться окончательно, он всё чаще готовил обеды, а после не один: подружившись с жёнами приходивших на подмогу товарищей.

Как Юнги и планировал, ближе к началу заморозок ремонт был практически окончен. Интерьер и обстановку Юнги полностью доверил Хосоку: тот с удовольствием занимался подборкой мебели, штор и всякой всячины, что в конечном итоге превратило видавший виды домик в уютное гнёздышко. После шикарного ужина на новоселье у Юнги в голове засела странная идея, подкинутая кем-то из гостей.

— О чём задумался? — Хосок отзвонился Чимину (он действительно делал это как можно чаще), сел Юнги на колени и обнял за шею. — Этот Джон намутил воды, да?

“Этот Джон” предложил Юнги обратиться в управу и начать возводить церковь. Старая, стоявшая на окраине, развалилась и просела под землю из-за грунтовых вод, а проект новый притормозили из-за отсутствия средств. У Юнги они имелись и сверх того - он мог позволить пойти на поводу старой-доброй мечты, открыв собственный приют.

— Мы станем совсем…

— Домашними? — Хосок прильнул губами к его губам, поводил пальцем по ключицам.

Юнги сглотнул, зажимая его в объятиях. Может быть, не так уж и страшно осесть на одном месте именно с ним?

— Я хочу всего этого с тобой, — тихо добавил Хосок.

Они просидели перед камином, прерывая разговоры поцелуями, и ушли спать какими-то новыми. Не домашними. Заново влюблёнными. Продолжением друг друга.

***

Да, эта церковь святой Марии не так величава и изысканна, как та. Меньше, аккуратнее и скромнее. Но в том и прелесть. Отзвеневшие во время первой службы колокола продолжали звенеть снова и снова. Юнги возвращался в сутану, Юнги надевал рубашку и любил оружие. Он не делал выбора - он имел право заниматься всем, что ему нравится. Чем угодно. В этом он видел очарование жизни. И в том, чтобы по возвращении домой его встречали объятия. Его ласкового Хосока, держащего малютку-сына, которого они взяли на воспитание. И чтобы вдоволь наслушаться его милым:

— Папа, папа-а…

Взять его на руки, притянуть Хосока. И чтобы Юнги мог ощущать их обоих, прижимать к себе и чувствовать течение тепла и не зря прожитых лет. Это не ради высоких целей и не потому, что так задумано или предписано. Им хорошо вместе. Так они видят счастье. И вовсе не значит, что запирают себя в четырех стенах. Будут и совместные выходы на природу, и приключения.

В тайнике кафедры спрятан отцовский кольт. Придёт время, и Юнги передаст его по наследству. И если подрастающему сыну достанется страсть к пороху, то у приёмной дочери наверняка отыщется талант к танцам. Но что верно для обоих, так это то, что они станут любимыми детьми любящих родителей, и для них тепло домашнего очага всегда будет иметь великий смысл.

—Fine—