Ашу Сирай (СИ)

Когда мы с Шутом помыли головы от излишков краски, Бахира снова села заниматься моей причёской, заставляя меня повторять правила поведения и слова на её языке и поправляя, когда я говорила неправильно.

От её краски мои волосы стали чёрными и мне казалось, что это не я, а кто-то другой. Когда Джастер из меня травницу делал, такого тёмного цвета не было.

— Это надолго?

Я смотрела на блестевшие под солнцем многочисленные тонкие косички. Бахира не стала ждать, когда моя голова высохнет и села заплетать сразу, как только вода перестала капать с кончиков волос, сказав, что так даже лучше.

Шут не спешил прятать голову от солнца, давая своей короткой шевелюре высохнуть.

— О чём ты, дочка?

— Цвет, — я покосилась на Бахиру. — Он надолго?

— Это хорошая краска, Яния, — та довольно улыбнулась. — Не волнуйся, никто не подумает, что это не твой настоящий цвет.

Я только вздохнула, понимая, что черноволосой мне придётся ходить неизвестно сколько. Интересно, ему бы понравился такой цвет?

Пока Бахира делала из меня девушку народа маджан, Джастер всё же взял нож и занялся своим новым посохом. Осторожно и не спеша, иногда пользуясь нашими советами, он счищал кору, обрезал выпирающие сучки и сломанный у комля ствол. В итоге получилось вполне неплохо, на мой взгляд. По крайней мере, теперь шест в его руках теперь куда больше походил на посох, а не на дерево из леса.

— Не переживай, Янига, — отозвался Шут, словно услышав мои мысли. — Когда всё закончится, тогда и отмоемся. Хотя я бы посмотрел, как ты теперь выглядишь.

Вот как он так опять меня смутить и обрадовать умудрился?

Джастер же встал, убрал нож и спросил, далеко ли мы сидим.

— Чтобы не прилетело, — пояснил он.

— В трёх шагах справа от тебя, Джасир, — ответила Бахира, заплетая мне очередную тонкую косичку. Около двух десятков таких я уже держала в руках, следя, чтобы они не распускались.

Воин кивнул в ответ, отступил на несколько шагов левее, повёл вокруг себя посохом, проверяя, что ему ничего не мешает, а затем я тихо ахнула, зажав рот рукой. Потому что впервые увидела, как легко и ловко летает посох в руках Джастера, раздавая удары невидимым противникам.

— Мой сын — великий воин, — Бахира смотрела с гордостью. — В его руках даже палка может стать оружием.

— Сойдёт, — подтвердил Шут, опуская посох. — А то слепого каждый обидеть норовит.

Я только фыркнула, подумав, что уж кто-кто, а Джастер даже в таком состоянии сумеет ответить так, что обидчику мало не покажется.

Когда Бахира закончила с моей причёской, уложив все косички в нечто невообразимое и нацепляв на них разных украшений, она снова принесла эльтимун — нарядно вышитую сумочку, в которой хранила красивую серебряную шкатулку с небольшим зеркалом, красками для волос и лица, а также украшениями и чем-то ещё, мне неведомым.

— Каждая девушка должна уметь украшать себя, чтобы её вид доставлял радость и наслаждение её мужчине, — сказала она, открыв передо мной свою сокровищницу. — Как так вышло, что Яния не подводит глаза, не красит губы, не наносит благовония и не украшает себя, как девушка? Неужели в твоей стране женщины скрывают свою красоту?

Я только покачала непривычно тяжёлой от новой причёски головой, и вздохнула, покосившись в сторону Шута, который снова что-то делал со своим новым посохом. Украшать себя…

Когда-то я считала, что ведьмы не должны этого делать, а теперь… Теперь он этого не увидит.

Про духи я и вовсе забыла давным-давно. Не в лесу же ими мазаться? А в Сурайе от меня требовалось быть «бездушной», а не благоухать как цветущий сад…

— Не переживай, дочка, — Бахира погладила меня по руке. — Он будет знать, что ты красива и выглядишь достойно, это тоже важно, поверь мне. Давай, я покажу тебе, как правильно украшать себя.

Пока она подводила мне глаза тонкой кисточкой и красила губы, я думала, что очень хочу, чтобы Джастер увидел меня такой. Вдруг такая я ему бы понравилась больше?

— Джасир, — Бахира закончила раскрашивать мне лицо и обратилась к Шуту, — Янии нужны украшения. Моя дочь не может ходить как…

— Посмотри здесь, ами, — он отложил нож и посох и нашарил торбу. — Вот.

На землю легла большая и плоская золотая шкатулка, украшенная разноцветными камнями. Бахира открыла её, и я услышала вздох восхищения.

— Эти украшения достойны самой прекраснейшей из женщин!

«Драгоценности и пряности я уже нашёл», — вспомнилось мне. — «Это дом Ашу Сирая, а не Сафара».

— Прошу, ами, — Джастер обратил невидящий взор на Бахиру. — Выбери что-нибудь не слишком… заметное. Я не хочу давать лишнего повода для разбоя разному отребью. Хватит и моей… слепоты. И найди себе и Яниге по кольцу. Лучше из серебра.

— Я услышала тебя, Джасир.

Бахира и в самом деле выбрала небольшое ожерелье и, к моему внезапному ужасу, серьги. Только что я была готова к любым украшениям, но ведь чтобы носить серьги, надо… иглой…

— А мне обязательно это делать? — Голос сам собой получился слишком жалобный. — Может, лучше без них?