Ася (СИ)

Похоже, я полностью раскрыт? Девчонка замолкает, убирает руки, выпрямляется и поворачивается, теперь располагаясь в точности напротив меня. Худые руки, такие же по толщине колени, бедра, выступающие ключицы, большая грудь и четко обозначенные кости на грудине.

«Иди сюда!» — безмолвно обращаюсь к ней, рассматривая образ исподлобья. — «Ближе, ближе… Еще. Смелее. Ну?».

Наклонив на бок голову, растягивает рот доброжелательной, почти блаженной улыбкой. Стряхивает оторопь, раскачивая тяжелые локоны, подмигивает, а после прячет взгляд.

«Черт бы тебя подрал!» — отхожу назад, погружаясь в тень, дышу загнанным конем, активно раздувая ноздри, шиплю, разбрызгивая слюни, и чертыхаюсь, по-прежнему не раскрывая глаз.

— Спокойной ночи, Костя, — где-то возле раздается женский голос. — Я громко разговаривала? Помешала или разбудила?

— У тебя болит живот? — спрашиваю с закрытыми глазами. — Ты стонала, я слышал.

— Простое несварение. Некачественная вода. Завтра все будет хорошо.

— Ты разобралась с ванной? — решаюсь все же посмотреть.

— Да.

— Что-нибудь еще?

— Нет.

— Почему ты не сказала? — неожиданно шепчу то, что интересует больше всего. — Почему тогда сбежала? Тебе было плохо? Я обидел?

— Нет.

— Ты не ответила.

— Мне очень жаль.

Что сейчас мне эта жалость? Возможно, все могло сложиться не так. Что за отношения между нами? Какие перспективы? Где разойдемся, в чем совпадем… А если этот мелкий действительно мой сынок?

Отец, Петр Красов, не отдал меня матери, когда она решила от него уйти. Я совсем не помню эту женщину, потому как рано лишился дорогого сердцу человека, с кем должен был быть до гробовой доски. Смогу ли точно так же поступить с этой…

— Ася?

— Да?

Она напряжена? Приготовилась внимательно послушать? Следит за мной, чутко считывая настроение. Она заискивает, пытается мне угодить, а затем понравиться? Ей-богу, поведение ребенка, жаждущего одобрения от взрослых. Как будто я оцениваю ее ответы по пятибалльной шкале, а после сообщаю результат и заношу в табель успеваемости оценку, согласно которой ей предстоит влачить тугую лямку всю оставшуюся жизнь. Напоминает встречу брошенных детей с потенциальными родителями, приехавшими на смотрины в приютский дом. Малышня крутится под ногами и заглядывает большому дяде и красивой тетеньке в глаза, рассчитывая на успех в тяжелом предприятии.

— У него есть аллергия или непереносимость коровьего белка? — выпаливаю, вообще не заикаясь.

— Нет.

Я громко выдыхаю и довольно улыбаюсь, но тут же мрачнею и грубо добавляю то, что собирался вместо предыдущей ереси сказать:

— Ты не имела права за всех решать!

— Я ничего не решала.

— Не имела и не должна была. Почему не сказала? Я так и не услышал.

Как донести ей, что теперь я предоставляю ей исключительную возможность для получения премии за пока еще невыполненную работу?

— Было неудобно, — такой простой ответ.

— Неудобно драть бабу на потолке, Юля. Хорошо подумай. Одна попытка.

— Я…

— Ася! — несколько раз моргаю, как будто от наваждения избавляюсь. — Я помню. Просто оговорился. Не исправляй. Я ведь задал один вопрос! Тянешь с ответом? Нечего сказать? Что мне теперь от твоего оправдания, мол:

«Да, Красов, я была охренительно не права!»?

— Ты называл меня этим именем, — она тушуется и замолкает. Обхватив себя руками, делает шаг назад. — Тогда… — отводит взгляд. — Когда…

— Я перепутал! И что? Это типа наказание? Пару раз не так сказал, и ты, естественно, позволила себе принять судьбоносное решение за трех людей?

— Кто она?

— Манипуляции, манипуляции… — подкатываю глаза. — И намеренное уклонение от ответа, между прочим. Трудно сформулировать? Не подготовилась?

— Да! — теперь, похоже, ее черед таращиться исподлобья. — Не готовилась, потому что не привыкла врать.

— Ой ли?

— Мне неприятно, когда путают имя. Ты невнимателен…

Чего-чего?

— … или здесь что-то иное.

— Сеанс психоанализа? — прищуриваюсь и, затолкнув язык поглубже, к ней щекой тянусь.

— Ты спросил, я ответила.

Снова морщится от боли. Да! Я прав! Слабенькие попытки надурить прожженного мужика. Но надо бы отдать ей должное, она охренительно старается.

— Когда получим результат…

— Я и без твоих процентов знаю, — гордо вскидывает подбородок.

А вот «я снова ожила»?

— Когда получим те проценты, о которых ты с таким вызовом заявляешь, тогда обговорим условия твоего пребывания рядом с сыном.

— Что?

Повернувшись к ней спиной, грубо отрезаю:

— Что слышала! Педиатр будет здесь в половину девятого утра. Не проспи…

«Ася Ступина, 25 лет, город и страна» — вбиваю в нужную строку в социальной сети и нажимаю кнопку, запуская активный поиск.

Ответ приходит очень быстро:

«По Вашему запросу ничего не найдено. Попробуйте расширить параметры поиска или попробуйте иное написание запрашиваемой информации».

Подсказывать железо будет? Сейчас расширю. За мной не заржавеет. Закрываю бесполезное окно и ту же информацию задаю всемирному разуму без привязки к конкретному сайту.

Тишина и однозначно нулевой результат. По-видимому, завтра будет запрос иной и пользователь, заточенный на получение информации любой ценой:

«Юрьев, как дела? Хотелось бы переговорить с тобой!».