Асимметрия

Законы издательского дела незыблемы: очень скоро мне позвонили и предложили работу на контрактной основе. Гораздо позже я узнал, что таких «контрактников» у Лунина сформирован целый штат. Каждый работает независимо друг от друга. Продюсерский центр обеспечивает сотрудников макбуками, оплачивает коворкинг и даже официально перечисляет какую-то «белую» зарплату. Полагаю, что по бумагам должности у всех одинаковые: мы числимся штатными корректорами. Одни «корректоры» наняты, чтобы от имени писателя клепать хвалебные рецензии, другие, наоборот, разгромные: у тех и у других, уверен, свои заказчики. Есть парочка молодых талантливых ребят с журфака МГУ: им дают интервью в журналах и интернет-изданиях. Разумеется, все считают, что на вопросы журналистов отвечает сам Сергей Владимирович. Я, кстати, читал несколько – прекрасный слог, сдержанный сарказм и потрясающая осведомлённость, одним словом, эти парни знают своё дело.

Ещё одна категория «корректоров», вроде меня, занимается заполнением книжных серий, которых у Сергея Владимировича две. «Василеве» оказался отправной точкой для серии «Анахронизмы». После него были «Рождение Басилевса», «Трио хроникла», «Рефлекс О'Генри» и ещё десяток книг. Немногим позже «Анахронизмов» появился «Дабл-клик» – литературная серия скай-фай фантастики про геймера, придумавшего игровую вселенную и ставшую реальной для его создателя. Неизвестный мне автор пишет с тем же усердием и темпом, но своевольничает с материалом более прециозно, казистее. Неутешительный для меня итог: серия «Дабл-клика» издаётся большим тиражом. Седьмая книга под названием «Го-стронг» из «Дабл-клика» была переведена на английский и адаптирована под графический роман, который вошёл в двадцатку лучших по версии Comic-Con 2016 в Сан-Диего. Всё это были тревожные звоночки для меня, сорвавшего джек-пот в самом начале звёздного пути – заслуга несомненная, но утратившая блеск из-за своей неновизны. Помните, как в «Адвокате дьявола»: старт был неплох, но ни у кого не получалось выигрывать всю жизнь. Так что, побеждай или погибай, третьего не дано. Кажется, эту мысль пытался донести Юлиан, когда говорил, что мне пора менять репертуар.

Юлиана я увидел почти сразу, едва поднялся на второй этаж и повернул налево в сторону литературного кафе, где шоу под названием «Ух ты, живой писатель!» подходило к апогею. Литературный агент Сергея Владимировича стоял в стороне от центра событий и деловито щебетал по телефону. Он был одет с иголочки, как того требует бизнесэтикет: консервативный костюм в полоску, однотонная рубашка, под которую прекрасно шёл тщательно подобранный им галстук с рисунком синих и коричневых тонов, и элегантные лоферы с низким широким каблуком. Но всё же он был не столь солиден и авторитетен, как образчик делового стиля в исполнении Лунина, который собственно и был тем самым эпицентром. Уверен, что со стороны Юлиана это был тонкий расчёт с прогибом в сторону начальства. Литературный агент понимал, что должен выглядеть безупречно, но всё же чуть-чуть хуже, чем шеф – менее изысканно, недостаточно дорого, одним словом, исполнять психологическую роль «страшной подружки».

Лунин сидел на сцене перед аудиторией, вальяжно развалившись на стуле. Рядом с ним стоял журнальный столик, на котором возвышалась стопка «Го-стронгов» в красочных суперобложках. Рядом с книгами стояла табличка, представляющая гостя. По забитому людьми залу, огибая столики, нервно бегал худощавый модератор, пытаясь вырвать из толпы наиболее интересного персонажа. Когда селективный отбор, наконец, происходил, модератор тянулся к человеку, пытаясь подсунуть под его лицо микрофон.

– Уважаемый Сергей Владимирович, – раздалось в динамиках, когда микрофон настиг цель, – во-первых, спасибо вам за ваше творчество! Я читаю взахлёб всё, что вы пишете и искренне поражён вашей работоспособностью! Всем бы так! Известно, что авторы идут на разные ухищрения, чтобы обуздать свой творческий процесс. Например, Хемингуэй злоупотреблял спиртным и даже позволял себе работать с похмелья, а вот Мураками, наоборот, не пьёт и не курит, занимается бегом, слушает музыку, утверждая, что повторяющийся режим помогает ему лучше погрузиться в транс.

– Рад за обоих! – улыбнулся Сергей Владимирович. – А в чём вопрос?

Я встретился взглядом с Юлианом, но тот сделал страшные глаза и потерял ко мне всякий интерес.

– Мой вопрос такой: как вы строите свой творческий процесс, точнее, как вы заставляете себя работать? Какие у вас, так сказать, методы погружения в необходимое для творчества состояние?