Асино лето

Сдобная булочка принимала гостей в ярко-красном с золотым платье, и Ася отметила про себя, что Белый монах потрудился на славу. Сдобная булочка хлопнула в ладоши – вспорхнули бабочки, грянула музыка. Бал начался!

С кем только Ася не танцевала в этот вечер! Сначала, конечно, с Севой, Горынычем и Ежом. Потом её пригласил угомон Костюша, но так робел, что танцевать с ним было одно мучение – он отдавил Асе все ноги. После танца он бесконечно долго извинялся, шмыгая длинным носом и прижимая к впалой груди костлявые руки. Даже Старый гном пригласил Асю на вальс и нашёл, что она замечательно танцует. Оказалось, что у Аси здесь много знакомых.

Манюня и Маруся то и дело угощали её самыми вкусными пирожными и наперебой выбалтывали рецепты угощений. Сдобная булочка каждый раз, проходя мимо, ласково улыбалась, а Речной царь, приехавший на бал с красавицей дочкой, опять предложил Асе стать его придворной дамой. Речная царевна спрятала рыбий хвост под пышной юбкой бального платья и танцевала очень ловко. Престарелый Водяной всюду носил за ней шлейф с живыми кувшинками и ворчал, что терпеть не может подобные сборища.

Однажды Асе показалось, что один гном похож на Василия Николаевича, директора лагеря, но подходить и уточнять она не стала. Директор всё-таки. А про Белого монаха Ася угадала: он всю ночь грустно парил под потолком и только под утро застенчиво пригласил Асю на мазурку. Ася мазурку танцевать совсем не умела, но согласилась. И очень радовалась, что вместо ног у Белого монаха туман, который боли не чувствует…

Ах, что это был за бал! У Аси – самый первый и самый чудесный! Под утро, когда мальчики проводили её до окна и галантно преподнесли ей три букетика (крошечных-прекрошечных), Ася чувствовала себя самым счастливым человеком на свете! Немножко было жаль, что Колька не видел её в прекрасном бальном платье, но сам виноват – дурак и грубиян!

Действие уменьшительного мёда закончилось, волшебное платье превратилось в пижаму, но музыка, огни, дыхание бала жили в Асе, играли, звенели в крови.

Легко вспрыгнула она на подоконник, упала на свою кровать и…

– Ася, ты сумасшедшая?

– Где ты была?

– Ты рехнулась?

– Что ты себе позволяешь?

– Вот Лена узнает!

– Мы чуть с ума не сошли, всю ночь из-за тебя не спали!

– А если бы тебе встретился Белый монах?

– Ну и что? – улыбнулась Ася. – Он очень милый. Научил меня мазурку танцевать.

Лица ошеломлённых девочек позабавили Асю. Около её кровати собралась вся палата.

– А почему ты не поседела? – подозрительно оглядела её Алёнка.

– Это всё выдумки. Он очень добрый.

Ася наконец поняла, что из-за неё девочки не спали всю ночь, беспокоились. Ей стало стыдно.

– Извините, что я вас напугала, я… Я просто гуляла… ну, то есть, если честно, я поспорила, что не побоюсь гулять одна всю ночь.

– С кем поспорила?

– А-а… С Колькой Огурцовым.

– Два дурака – пара, – фыркнула Настя Вигилянская и пошла спать.

Девочки потихоньку стали расходиться. Только Наташка Ястрова всё смотрела на Асю внимательно и наконец сказала:

– А ты смелая… Надо было тебя в команду брать.

– Я не люблю футбол, Наташ.

Лицо у Наташки вытянулось так, что Ася поняла: в Белого монаха ей поверить легче.

19

Весь следующий день девчонки обсуждали Асину смелость. Если бы вожатая Лена прислушивалась к разговорам своих подопечных, то не сносить бы Асе головы. Но сегодня Лене было не до чьих-то там переживаний – своих хватало: сегодня вечером должно состояться самое ответственное отрядное мероприятие – Тропа доверия и костёр. На Тропе помогать ей будет Жора, и это тоже очень ответственно. Лена сильно нервничала.

Вообще-то она была против таких мероприятий: тащить детей на ночь глядя через реку на плотах, да потом ещё всякие испытания в лесу… Зачем? Лучше бы она им «Что? Где? Когда?» провела, а потом (ладно уж!) костёр. Но директор настаивает. Говорит, традиция лагеря. С директором разве поспоришь? С другой стороны, Жора весь вечер будет рядом, на виду. Лена припудрила нос и пошла собирать отряд.

Как тихо, как таинственно ночью на реке! Даже Алёна Чаплашкина перестала болтать, когда Жора в костюме пирата начал перевозить их на другой берег. Ночью всё другое – и вода, и берега. Ася сидела на самом краю плота и смотрела, как приближаются красные скалы и на закатную полосу над ними. Простучал по мосту поезд, ухнула в лесу ночная птица, плеснула рыбёшка. Ася смотрела в воду: нет ли в глубине Речной царевны?

Что-то придумывают им вожатые, из сил выбиваются, а лучше бы выводили их почаще ночью на берег реки. Посидеть, послушать…

Плот причалил к плоскому камню. Колька с Азатом подтянули его на берег. Сейчас Жора поедет обратно, привезёт последнюю партию.

– Никуда не расходитесь! – скомандовала Лена.

Но желающих расходиться и не было: лес, тёмный и зловещий, стоял стеной и не собирался впускать незваных гостей. Ася еле удержалась, чтобы не взлететь. Можно было бы долететь до вершины Красной скалы. Там, наверное, ещё ни один человек из их лагеря не был.

Ребята расселись кто где: на камнях, на поваленном дереве, – тихо переговаривались в ожидании жутковатого приключения.