Аська и Лихо

Аська резко развернулась, впиваясь глазами в Лихо. Хотелось орать, истерить, плакать и, наверное, чуточку, самую малость, поблагодарить. Своим совершенно сумасшедшим способом Лихо спас дядьку от смерти и оставил его рядом с племяшкой.

– Ножен для клинка не нужно, оставь у пояса, он сам займет свое место, – прокомментировал первопредок оторопь девушки, то ли неправильно истолковав ее, то ли истолковав именно так намеренно.

Ася растерянно выполнила инструкцию. Серый клинок повис у левого бедра и замерцал, становясь едва различимым. Оружие словно оказалось одновременно и здесь, и там, а Лихо со смешком пояснил:

– Лишь твоя рука его взять сможет, лишь ты ощутишь клинок. Покуда срок воспользоваться не придет, увидишь лишь ты.

Секунду помолчал, а потом предложил:

– Хочешь попробовать на какой-нибудь тварюшке из местных?

– Нет, – замотала головой девушка, отшатнувшись от кровожадного первопредка и тут же замерла, пристально вглядываясь в него. Кажется, древнейший нарочно пытался ее шокировать, чтобы отвести внимание от своего собственного состояния.

Лихо был почти таким же бело-серым, как металл нового клинка, слившегося с сознанием и, наверное, телом дядьки Ивана. Древнейший стоял якобы небрежно, но создавалось впечатление, ткни мизинцем – рухнет.

– Ты что с собой сделал? – зашипела девушка, напускаясь на первопредка.

– Заметила… – скривил тот почему-то не яркие, как спелая ягода, а бледно-розовые губы. – Сила и память, что ко мне вернулись, должны с телом слиться, стать частью целого, а не приращенными на живую нитку кусками. Поторопился я с ритуалом, но, если бы сейчас твоего дядьку отпустил, второй раз мог не дозваться. Потоки времени, реальности, воли миров сплетаются прихотливо и не любят повторений.

– Тебе домой надо, отлежаться, дойти сможешь или лучше прямо тут ляжешь? – растерянно спросила Аська.

– Туда уйти смогу, Лес сам проведет, стоит только позвать, – апатично в пику обыкновенному своему бешеному энтузиазму согласился Лихаэль и полуприкрыл глаза.

– Держись за него, – скомандовал Аське дядька. Она едва успела коснуться рукава древнейшего, прежде чем их обоих смыло приливной волной листвяного шума и мягко приземлило прямо на травяной ковер перед древо-дворцом.

Ася открыла рот, чтобы спросить, и закрыла его, потому что спрашивать было не у кого. Лихаэль уже спал, раскинувшись на травке с привычно-изящной грацией. Впрочем, валяться, как мешок картошки, что бы ни случилось, он точно не смог бы по определению.

– Так, малая, его в дом надо снести, кликни кого-нибудь. Мало ли кто глазастый и недобрый приметит, – скомандовал дядька.

– Ага, – девушка подошла к дому и, положив ладошку на стену, осторожно попросила: – Лихаэля, пожалуйста, отнесите в его спальню.

Чувствовала себя при этом Ася слегка ненормальной, разговаривающей с пустым местом. С другой стороны, она только что говорила с дядькой, который стал то ли мечом, то ли кинжалом. А еще раньше вообще общалась с какими-то незримыми любителями неустойчивых композиций из булыжников. Да и не одна общалась, а на троих с Гиаль и древнейшим. Так что, можно сказать, опыт в съезжании крыши у нее кое-какой имелся, да еще разнообразный: единоличный и групповой. Так что постулат из анекдота: «Если ты говоришь с богом – это молитва, если он тебе отвечает – это шиза» был к жизни настоящей неприменим. Аська скрестила пальчики и понадеялась, что сработает. Потому что волочить на себе даже не очень тяжелого Лихо на второй этаж древесных хором Покрышкиной не улыбалось. И вообще, не должны девушки мужиков посторонних таскать, даже если эти самые мужики каким-то идиотским ритуалом теперь в родственниках прописаны.

Обращение о перемещении сработало практически незамедлительно! Незримые помощники подхватили Лихо и не понесли его на весу, а просто телепортировали по указанному девушкой адресу. Вот Лихаэль лежит на полянке, а вот уже его нет, только травинки выпрямляются, лишившись тяжести.

– Знаешь чего, малая, ты тоже в дом иди, поищем место, куда ты меня пристроишь, – откашлявшись, продолжил объяснять ситуацию дядька Иван. Голос его, поначалу нарочито уверенный, с каждым словом звучал все тверже, наливаясь прежней силой. – Все время я торчать рядом не буду, ты уж, считай, взрослая, своим умом жить должна, а я так, на крайний случай. Позовешь, сразу в руке окажусь и чем могу, помогу. Ну и как соскучишься, поговорить захочешь, зайдешь. Правила таковы, этот разноцветный сказал, чтоб нам с тобой не срастись накрепко, обоим навредив. Поняла?

– Хорошо, дядька, – согласилась девушка, принимая разумность речи родственника, хоть и не соображая, когда это Лихаэль все успел ему наговорить, не за те же несколько секунд, что они общались без слов?

Но что бы ни учинил древнейший, на сей раз он, похоже, все сделал так, как надо, а не так, как ему казалось самым веселым, то есть самым переворачивающим с ног на голову и выбивающим из колеи образом.