Аська и Лихо

В один миг на берегу образовалась толпа или все-таки, если по большей части речь шла о животных, пусть и немного волшебных, табун? Табун с ликующим ржанием ринулся к напластованию крылышек. Они, пони и единороги, толкались, прыгали, весело ржали и били копытами. Радужная пыль – продукт измельчения крыльев волшебных «понячьих» экскрементов – вставала столбом, ликующе вопили звероморфы, обращенные в пару белых пони. Одним словом, воцарился форменный тарарам. В бешеной круговерти радуг, пыли и животного восторга Аську самым наглым образом сбили с ног. Она отлетела в очередную кучу бабочек, подняв новую тучу радужной пыли и расчихавшись до звездочек в глазах. А когда закончила, оказалось, что радужных гор из остатков бабочек больше нет, лишь ровный пласт черных крупинок, устилающий пространство вокруг тонким слоем.

– Ну… так тоже можно, – согласился Лихо, оценивая результаты случайного Аськиного вмешательства, после которого ее охватила слабость, несопоставимая с тем легким ощущением дискомфорта, который накатывал, когда чуток силы брал Лихаэль.

Лишившиеся занимательной забавы животные не сообразили, кто виноват в резком превращении, зато практически сразу поняли, что делать, чтобы развлечение продолжалось. Они продолжили прыжки с веселым ржанием. Только теперь ввысь взмывали не разноцветные искры, а черная пыль, успешно оседавшая на шкурах и на самой Асе. Какие-то несколько секунд безумного развлечения, и все вокруг: и те, кто забавлялся, и невольные жертвы забавы превратились в негативы самих себя.

Довольная улыбочка Лихаэля, каким-то чудом оставшегося совершенно чистым среди царящего черного хаоса, заставила Асю злобно заскрежетать зубами. Рассерженная девушка, тишком наскребя горсть мелкого черного «песочка» с земли, кое-как утвердилась на ногах и с удовольствием размазала добычу по светлым штанам предтечи, почему-то остававшегося чистым в черном бедламе.

Невозможный Лихо даже не рассердился и не расстроился. Скаля белые острые зубы в дикой усмешке, он оглядел полосы на своих одеждах, нагнулся. Зачерпнул с земли еще черного песочка и размазал по ткани и лицу, украшая себя серочерными полосками.

Куда там всяким тиграм или любителям маскировки из военных, у Лиха это получилось (вот зараза!) куда гармоничнее и симпатичнее. Невольно Аська сразу вспомнила присказку: «как вору, все впору». Что бы Лихаэль ни надел, как бы ни украсил (изуродовал) внешний вид, он все равно оказывался великолепен в своей естественности. Вспомнить хоть те длинные космы, с которыми он разгуливал поначалу. Было зашибись, как красиво, но и короткая стрижка Лихаэлю Аэрдану тоже оказалась к лицу.

Теперь, полосатый от грязи, он веселился среди грязных пони и единорогов, как мальчишка, несмотря на возраст, исчисляемый даже не веками и тысячелетиями, а более крупными цифрами. Хотя… может, зря она на первопредка злится – будь он другим, не склонным к выходкам и авантюрам, давно бы устал от жизни как таковой или ударился в какую-нибудь мерзость, чтобы вернуть остроту ощущений. Вон, старики от жизни устают за неполный век, а этот веселится и скачет. Может, так и надо? Или даже, пусть и страшно такое предположить, только так и надо? Да, выбешивает, ёкарный бабай, до чертей зеленых, до звездочек в глазах, но и пользу приносит.

Похохотав над грязными играми, Лихаэль встряхнулся одним текучим движением и в тот же миг оказался совершенно чист, будто и не рисовал на себе черных полос. А заодно с ним очистились и все, даже животные, снова превратившись из отпетых грязнуль в эталон мультяшной прелести.

Взметнулся черный ураган, уносясь в неизвестность.

Глава 20 Парк неЮрского периода

Привычно ухватив Аську за руку, Лихо шагнул, возвращаясь в Лес, и выговорил девушке:

– Ты зря перевела столько силы. Сегодня уже ни на что не годна!

– Горе-то какое, – машинально огрызнулась Ася, не веря словам предтечи. В ее распоряжении практически целый день, и никто не будет ныть о скуке, хватать и тащить в неведомые дали «развлекаться», мешать есть и спать. Вот свезло так свезло!

Довольно улыбаясь, Аська пошла к дому. Звероморфы почему-то предпочли последовать за ней, а не остаться с папаней Лихаэлем.

– Ты куда? – возмущенный вопль первопредка ударил её в спину.

– Есть, отдыхать, спать, – мстительно перечислила попаданка, демонстративно загибая пальцы. – Чего и тебе желаю. Сам же сказал, пользы от меня все равно никакой. А чтоб была завтра, иду восстанавливать силы. И малышей не тронь, им тоже есть и спать надо чаще, чем взрослым!

Лихо бросил на компанию исполненный боли взгляд серии «И ты, Брут!», но никто не проникся, не расчувствовался и не пожелал остаться с оголтелым первопредком. Изменники!