Аскетизм по православно-христианскому учению. Книга первая: Критический обзор важнейшей литературы вопроса

«В Св. Писании земная жизнь наша представляется под образом поприща, на котором неизбежна усильная борьба с препятствиями, непрерывная брань с врагами, которые препятствуют устроению нашего спасения; а сама усильная деятельность в Св. Писании и у св. Отцов называется подвижничеством». [236] Нельзя не заметить, что понятие «подвижничества» (аскетизма) здесь слишком сужается и обнимает собой, по-видимому, только один отрицательный момент. Как увидим в самом нашем сочинении, такое понятие не точно и узко. [237] Да и сама идея «спасения», понимаемого как неразрывная совокупность двух моментов — нравственного («богоподобие») и религиозного («богообщение»), выражается у автора только в начале книги, во «введении»; в самом же изложении предмета, на протяжении всей остальной книги, красной нитью проходит собственно идея «нравственного совершенства». [238] Идея «спасения» — в своем подлинном виде, — таким образом, в «аскетике» еп. Петра собственно последовательно не проводится.

Вся книга разделяется на две части: в первой (стр. 11–243) излагается православное учение об общих средствах (естественных и благодатных) достижения нравственного совершенства; вторая (стр. 244–496) трактует о степенях нравственного совершенства, а также о конкретном содержании этого совершенства («о главных добродетелях» — стр. 355–388; «о Богословских добродетелях» — стр. 355–411). Но и эта идея нравственного совершенства, положенная автором в основу своей аскетики, не выясняется последовательно: между указанными первой и второй частью сочинения в раскрытии её заметна явная непоследовательность. В самом деле, в первой части своей аскетики преосв. Петр неоднократно и с нарочитой выразительностью утверждает, что стремление именно к «высшему» совершенству составляет непременную обязанность всех христиан. «Хотя не все мы одним путем идем на поприще духовною жизни, и не все получаем одинаковые дары природы и благодати, однако же все обязаны по мере сил стремиться к высшему совершенству». [239] Равным образом, говоря «о благодатных средствах к преуспеянию в христианском совершенстве», [240] преосв. Петр замечает, что благодатные таинства служат к достижению совершенства высшего. По его словам, «благодать Свою, необходимую для возрождения, освящения, просвещения, укрепления и возведения нас к высшему совершенству, Господь благоволит сообщать нам преимущественно посредством таинств». [241] Таким образом, на основании первой части аскетики еп. Петра, можно вывести, что высшее христианское совершенство, составляя высшую цель и непременную обязанность всех христиан, в то же время и реально может достигаться ими, особенно при условии достойного принятия таинств.

Между тем в основу второй части «аскетики» положено подразделение христиан на три разряда: 1) на начинающих, 2) преуспевающих и 3) усовершающихся. [242] При этом, что особенно замечательно в этом случае, к «усовершающимся» он относит, согласно преимущественно с терминологией, так называемого, Дионисия Ареопагита, «сословие монахов». [243]

Замечая, очевидно, получающуюся отсюда несогласованность между идеями, проводимыми в I-ой и во II-ой частях своей аскетики, преосв. Петр сам пытается смягчить значение указанного подразделения и ограничить отношение к высшему разряду только монашествующих. Так специфические особенности монашества — «безбрачное состояние, нестяжательность и послушание, он представляет не единственными, а только лучшими средствами к достижению высшего нравственного совершенства» [244] предпринимаемыми и осуществляемыми христианами с той целью, «чтобы вернее достигнуть предположенной цели — нравственного совершенства и царства небесного». [245]

Равным образом, и в брачном состоянии, на которое автор смотрит вообще слишком невысоко, [246] христиане, при всех неблагоприятных условиях, не должны упускать из вида главной обще-христианской цели — «постепенно достигать высшей степени нравственной чистоты», [247] достижение которого, по-видимому, считается еп. Петром вообще трудным, однако не безусловно не доступным.

Таким образом, идея «нравственного совершенства», положенная преосвящ. Петром в основу своей аскетики, не выясняется им с достаточной последовательностью. Да и сама идея «нравственного совершенства» очень отвлечена и потому едва ли может быть признана в качестве основной идеи православной «аскетики», которая должна быть более определенной, точной и конкретной.

3. Протопресвитер Иоанн Леонтьевич Янышев

Теперь мы переходим к сочинениям, которые имеют в виду не богословское только освещение вопроса об «аскетизме», но также вместе и философское (в той или иной степени) его обоснование и разъяснение, и притом на основании не только патристической, но и (даже преимущественно) западной научной литературы.