Аспект белее смерти

Но, к вящему моему разочарованию, монах не запулил огненным шаром в один из гонгов, а небрежным взмахом руки его развеял.

— Каждый приказ создаётся отдельным усилием, поэтому сотворение мало-мальски сложных заклинаний требует наличия не только меридианов, но и узловых точек для разделения энергетических потоков. Для неофитов проработка абриса — дело весьма отдалённого будущего, вам сейчас доступны лишь самые примитивные… чары. — Наставник презрительно скривился, а потом нацелил руку на один из гонгов и объявил: — Нагрев! Фокусировка!

Я будто дуновение тёплого ветерка уловил, а затем в самом центре медного листа вспыхнула алая точка. Область раскалённого металла начала стремительно расширяться, и монах опустил руку.

— Нагрев требует лишь голой силы и выносливости. Для этого вы закаляете дух и тело. Собрать энергию в одной конкретной точке несравненно сложнее. Обычно неофиты годами пытаются зажечь взглядом свечу, и лишь после этого им дозволяется перейти к чему-то более серьёзному. И что это в итоге даёт? Ничего! На следующем этапе приходится осваивать принципиально иные способы управления энергией, время оказывается растраченным попусту. Вам это не грозит. Нагрев! Фокусировка!

Последние слова монах уже выкрикнул, и его подопечные все, как один, вскинули руки и попытались раскалить медные гонги. Возможно, у кого-то и получилось нагреть металл, но никак внешне это не проявилось.

У меня невесть с чего разболелась голова, и я отступил вглубь часовни, снова начал счищать с пола капли воска. Так и подмывало зажечь взглядом одну из свечей, но не стал нарываться на неприятности, окончательно уверившись в своём решении обратиться за советом к монастырскому целителю.

Всего-то ведь и надо, что попросить монашка отвести к брату Светлому.

Чай, в такой малости не откажет.

Не тут-то было! Явился за мной брат Тихий мрачнее тучи, его левое ухо сильно опухло и цветом сравнялось со зрелой сливой.

— Воду бы поменять, — сказал я, но тот ничего и слушать не стал.

— Не надо! — отрезал брат Тихий. — Тащи на помойку и проваливай! Завтра к заутрене жду! Живей давай! Шагай!

Мелькнула мысль, что влетело ему из-за того, что посторонний оказался свидетелем занятий с неофитами, но на обратном пути я приметил сразу нескольких послушников, спешно таскавших куда-то воду и коловших дрова. Тут-то и вспомнилось, как монашек шептался с ними, прежде чем поручить мне ту или иную работу. Не иначе лодырей наказали за лень, а моему провожатому всыпали за грех стяжательства.

Так ему и надо!

На Заречную сторону я вернулся только в два пополудни. Идти в Гнилой дом было слишком рано, но на базаре решил пока не отсвечивать, вместо этого отправился потолкаться среди босяков на задворках «Золотой рыбки». Вокруг выставленных на попа перед питейным заведением бочек кучковались мужички — кто ещё только начинал поправлять здоровье, кто уже прилично накушался. Наша мелюзга рядом с ними сегодня не вертелась, поскольку что похмельные, что запойные одарить могли только лишь подзатыльником. Ещё и карманы не обчистить — у таких обычно в них ветер гуляет, в долг пьют.

Мимо проскакали трое верховых, и у меня от изумления едва челюсть не отвисла. Мало того что никто вслед уряднику и паре стрельцов комком грязи не запулил, так босяки не засвистели даже. И пусть стражники сопровождали экипаж, на дверцах которого красовалась вписанная в круг пятиконечная звезда с окаймлённым молниями кулаком, оградить от оскорблений церковный знак мог исключительно тех, кто находился внутри.

У кабака с кружкой пива в руке стоял Сыч, я подошёл к нему и указал на переваливавшийся с кочки на кочку экипаж.

— Это чего тут?

— Духолов прикатил, — пояснил босяк и глянул сверху вниз. — Не слышал разве, приблудные духи бродягу высушили?

— Так это в прилив было!

— Не-а… — покачал парень головой. — В прилив первого. Второго этим утром нашли.

Я не удержался и присвистнул.

— И где?

— За Свиным углом.

— Дела!

— Угу, — согласился со мной Сыч. — Барон велел препятствий церковникам не чинить, а кто дурить начнёт, того бить нещадно.

— С Бароном шутки плохи, — кивнул я и уточнил: — Наших не видел?

— На заднем дворе глянь.

Я обошёл дом и сразу наткнулся на Сивого и Гнёта. Первый больше не красовался жилеткой, второй скрёб босую пятку.

— О как! — поразился я. — А обновки ваши где?

Парни кисло глянули в ответ.

— Мы на праздник поносить брали! — напомнил Гнёт.

— Лука сказал вернуть? — догадался я.

— Ага, — бесхитростно подтвердил Сивый и шмыгнул носом. — Завёл себе любимчика!

— Вздуть его надо! — рубанул рукой воздух Гнёт.

— Луку? — пошутил я, но пацанам было не до смеха. Мне посоветовали катиться со своими хохмочками прямиком к чёртовой бабушке. Ну и я в долгу не остался. Чуток пособачились.