Аспирра: таланты Мудреца

На вид мужчине было к тридцати годам. Может, больше. Темные волосы, свисающие на лицо, были просолены морской водой и потом. Хищные густые брови, длинный нос, жесткие скулы, заостренный подбородок и неровный ряд зубов, виднеющийся за натянутой неискренней улыбкой. Обветренная кожа, вся в оспинах, руки в заживающих язвах, и в довесок ко всему – тощее, высушенное тело. Явный «красавец» не первого сорта, и все же мне понравился сразу. Ясные глаза цвета талого льда затмевали все недостатки.

Я любила северян не меньше, чем презирала южан – выходцев из имперского сброда. Те, кто работал с ними, могли понять, что я имею в виду. Что можно увидеть, глядя в темные омуты глаз? Ничего. Темноту, в которой таится непостижимое. Тайны и помыслы, о которых ты узнаешь лишь тогда, когда нож уже будет торчать из твоей спины. А что до светлых глаз? Лед – это всегда лед, зачастую прозрачный, как гладь горного озера.

Моя матушка все детство твердила, что у южан «теплые» глаза, впитавшие в себя цвет солнца, но я была уверена в обратном – темные глаза у всех южан были цвета дерьма, являя окружающим подлинную сущность имперцев.

У меня были темные глаза. Пошла в мать-южанку, которая якшалась с безликим старморцем, что сбежал на торговом корабле, как только я научилась ходить. Храбрец, трус или безумец? Мне было бы впору ненавидеть его или позабыть вовсе, а я все восхваляла его тягу к жизни и свободе – то, чего мне не хватало в этом забытом богами городке.

Цвет глаз, к сожалению, предопределяет судьбу каждого – что в Старморе, что в других частях света: если ты светлоглазым приплывешь на Юг, то тебе будет дозволено меньше, чем остальным, темноглазым, но уж если тебе довелось родиться в Песках Аршаллы с глазами цвета льда, то, даже несмотря на цвет кожи, тебя на Севере примут как родного брата.

Таковы уж древние устои, и с этим как-то приходится мириться.

– Мы решили пополнить запасы, – ухмыльнулся светлоглазый чужеземец, отвлекая от размышлений. – Ну и заодно набрать новых ребят в команду.

– Сомневаюсь, что в Кайшене, на этой помойке, вы найдете достойных кандидатов к себе на борт.

– А что насчет тебя?

– Меня? – Я даже медовухой подавилась.

В душе всколыхнулась не то радость, не то раздражение, будто бы незнакомец сел возле прилавка лишь для того, чтобы поиздеваться надо мной.

– У нас осталось пара незанятых мест, – затараторил тот с явным заморским акцентом. И в голосе слышалась приятная прокуренная хрипота. – Нам нужны люди. Лорд требовал полную команду и ни человеком меньше. И все же… Если не хочешь, то я отдам это место во-о-он тому мужлану в дальнем углу или той мадам, что стоит чуть поодаль. Мне-то на самом деле наплевать.

Я скривилась и покачала головой. Слишком явный интерес со стороны незнакомца не предвещал ничего хорошего, но в конце концов, вот он – шанс на спасение из этой дыры, обрушившийся внезапно, как шторм на рыбацкую лодку. Легко ли отказаться от всего, к чему ты так привык?

Легко. Особенно если терять нечего. Скука и безнадега здешней жизни сделались настолько невыносимыми, что уже и выпивка не помогала.

– Странно, что вы готовы взять женщину на корабль.

Я допила остатки меда, и мне показалось, что он дал в голову сильнее, чем прежде.

– Как у тебя со зрением? – вдруг спросил мужчина, ехидно сощурив бледные глаза.

– Все в порядке.

– Головушка на высоте не кружится?

– Не должна.

– А шить умеешь?

– Так. А какое отношение шитье имеет к морскому ремеслу? – Последний вопрос собеседника застал меня врасплох.

– Самое прямое, – отчеканил тот. – Каждый матрос должен уметь шить.

– Ну… Умею.

Незнакомец растянулся в улыбке:

– Ты подходишь. Я – Кальд. И если тебе по нраву мое предложение, то мы отплываем на рассвете с седьмого причала. Торговое судно «Аспирра», уже не единожды видевшее Дальний свет. Везем в основном чай и пряности. Платим много.

Хотелось спросить сколько, но с языка слетел другой вопрос:

– И ты, прости, капитан?

– Нет, что ты? – изумился Кальд, с грохотом поставив кружку с брагой на прилавок. Пена выплеснулась за края и поползла по его костлявым пальцам. – Я его первый помощник. Ну и наймом занимаюсь. – Тут его лицо вдруг потемнело. – Плыть далеко и долго. Опасностей может быть не счесть. Не побоишься ли?

Я встала со скрипучего стула, положила на прилавок еще один аланец и пошла прочь, махнув рукой:

– Чем дальше, тем лучше, Кальд! Я в деле! Возьми себе меду за мой счет!

– Зовут-то тебя как?! – кинул он мне вслед, пытаясь перекричать музыку и чей-то разразившейся громкий смех.

Я не ответила.

***