Ассасин

Пухловатые ее губы тронула едва заметная улыбка. Трудно было понять, что за ней скрывается: не то поощрение его смелости, не то осуждение. Удивляться не стоило, Ольга всегда была задачкой со многими неизвестными.

— Так получилось. Надо кое о чем поговорить… С Федором… — замялся Игорь.

— У тебя какие-то проблемы?

Ее голос был настолько проникновенным, что сразу возникло желание признаться во всех смертных грехах.

— Знаешь, вся моя жизнь одна сплошная проблема, — отшутился Анисимов.

— Нужно перетерпеть, — мягко посоветовала Ольга, — у всех бывают проблемы. Ладно, я оставлю вас, мальчики, посекретничайте.

И все-таки за прошедшие годы она очень изменилась, и дело здесь не только во внешности, теперь она была не столь любопытной, как прежде. Или полагала, что секретами с ней поделится Федор? А если так, то отношения между бывшими супругами были куда теплее, чем это могло показаться.

Лучшего места для задушевной беседы, чем крохотная кухня, придумать было сложно. Невольно создавалась атмосфера доверительности. Они устроились за маленьким столом, на котором стояла фарфоровая вазочка с печеньем.

Ольга собрала нехитрую закуску, а Федор вынул из холодильника бутылку водки. Анисимов мысленно усмехнулся — «Русский Размер». Похоже, что и здесь их вкусы одинаковы.

Словно прочитав его мысли, Терехин щелкнул пальцем по бутылке:

— Уважаю эту водочку. Выпьешь — и вроде в голове яснеет. И сколько бы ни выпил — всегда хорошо. Чистая, как слеза, мягкая… — Федор засмеялся, — тоже как слеза.

— Чего же ты хочешь — «Русский Размер». Ее все, кто знает толк в водке, ценят, — поддержал Анисимов. — Она с настоем огурчиков, и вода в ней не простая, а из самых глубинных недр земли.

Налили по рюмке, молча чокнулись. Выпили, крякнули. Посидели, помолчали. Действительно, хороша водка. Вот и напряжение сняла, теперь беседа легче пойдет.

Видно, Федор почувствовал то же самое.

— Между первой и второй перерывчик небольшой, — подмигнул он Игорю и налил еще по рюмке. — Догадываюсь, — усмехнулся Федор, — догадываюсь, почему ты пришел…

— Хорошо, — расслабился Анисимов, — значит, наш разговор пойдет легче. Почему Сафронов положил пакет именно в твой почтовый ящик?

В прежние времена они дружили, Сафронов, Анисимов и Терехин. Их даже называли неразлучной троицей. Отношения разладились как-то сами собой, когда их неожиданно «бросили» на важное задание в тайгу. Само по себе такое назначение не было удивительным: спецподразделение «Скиф» всегда выполняло сверхтрудные задания. Это было именно из таких. Хотя внешне все было (поначалу, во всяком случае) очень рутинно — обходы, дежурства… Именно эта рутина и разъела их дружбу. Ну, и другие обстоятельства, Ольга, например…

Впоследствии хорошие отношения им так и не удалось вернуть.

— Хочешь правду?

— Хотелось бы.

— Это был не более чем блеф. Сафронов в действительности не располагал какой-то серьезной информацией. Он был самый обыкновенный исполнитель. Пакет — это отвлекающий маневр. По-настоящему им нужна была только женщина, и они ее получили.

— О какой женщине ты говоришь? — опешил Анисимов. — Она же погибла!

— Я говорю о другой женщине, которая тоже находилась в квартире. Это была подруга Макаровой, Дарья Егоровна Лапикова. Вся эта операция была организована именно из-за нее. По странному стечению обстоятельств Макарова жила в том же доме, что и я.

— Ты хочешь сказать, что устранение Сафронова и Макаровой было задумано для отвода глаз, дабы никто не мог предположить, что главной фигурой является именно эта Лапикова?

— Да. Совершенно верно. — Терехин откинулся на спинку стула и хитровато прищурился.

— Зачем она им была нужна?

— А вот послушай… Тебе, наверное, известно, что Макарова была директором Шишкинского музея? А этот музей всегда славился наличием огромного количества картин в запасниках. Причем все эти картины по нашему российскому разгильдяйству как следует не учитывались. Достаточно было только приложить малость смекалки, чтобы вынести оттуда наиболее ценные полотна. И выносили! Помнишь, как много писали о краже, произошедшей в музее пару лет назад?

— Кому же еще помнить про это, как не мне, — хмыкнул Анисимов.

— Тоже верно. Ты же занимался этим делом, — кивнул Федор.

В свое время это было весьма нашумевшее дело. Копнув только по верхам, оперативная группа обнаружила, что было похищено около трех десятков картин, в числе которых несколько бесценных «фламандцев». По предварительным подсчетам, стоимость похищенного составляла около двадцати миллионов долларов. Дело обещало быть громким. Удалось отследить каналы, по которым похищенные картины расходились по коллекционерам. Большая часть картин по дипломатическим каналам отправлялась за границу, благо дипломатическую почту не досматривают.

Но совсем неожиданно дело свернули. О нем быстро забыли, словно бы его не было вовсе. Оставалось предполагать, что в это дело были вовлечены весьма серьезные фигуры. Во всяком случае, когда одну из пропавших картин Анисимов обнаружил в антикварном магазине на Арбате, то тут же неожиданно поступило распоряжение закрыть дело.