Ассасины

Время от времени Вилку удавалось вырваться в город, чтобы накоротке пообщаться с Ачейко, сходить в хамам, к которому он очень привык, и просто пошататься по Акре. Робер де Сабле большей частью отсиживался за стенами замка, – решал какие-то сложные проблемы – поэтому выйти в город не представлялось сложным делом, тем более, что второй оруженосец, которого звали Хуго, даже был рад, когда язычник уступал ему свое дежурство возле двери кабинета Великого магистра. Хугобыл верным псом и не доверял никому, а уж Вилку – тем более.

Ачейко определили в свиту Робера де Сабле – конюхом. Он, как и Вилк, постоянно сопровождал Великого магистра и при этом всегда держал наготове свой лук. Все выходило на то, что второй рус (Вилк не стал говорить, что Ачейко кривич; это было не суть важно) тоже стал телохранителем Робера де Сабле. Действительно, более верных слуг, чем два новичка, у Великого магистра не было, потому что они всецело зависели от него.

–  Домой бы… – с тоской сказал Ачейко, доедая порцию хумуса; это блюдо пришлось по вкусу и ему, и Вилку.

Говорили, что хумус впервые приготовил повар Салах ад-Дина, но этот вопрос мало волновал и одного, и другого. Для них главным было то, что в бараний горох – нут, – из которого готовился хумус, добавили орехов, кунжута, чеснока и приправили различными специями, уксусом, оливковым маслом и ароматными травами, а посредине порции хумуса лежал добрый кусок свежеиспеченной на угольях баранины, что лишь добавляло аппетита. Все-таки еда, которую готовили на поварне замка тамплиеров, была пресноватой.

Вилк и Ачейко сидели в портовой чайхане, под навесом. С высоты помоста, куда им подали заказ (франки обычно ели отдельно от мусульман), было хорошо видно скопище военных и торговых судов в гавани. У причалов шла разгрузка товаров, а недавно прибывший в порт огромный неф окружила целая стая небольших лодок. В них сидели местные жители и наперебой предлагали матросам и пассажирам судна всякую дребедень, которую на базаре даже не увидишь из-за ее сомнительной ценности.

–  Мне почти каждый день снятся родные места, – признался Ярилко-Вилк. – Но отсюда не убежишь…

–  А что если спрятаться в трюме какого-нибудь большого корабля?

–  И куда он нас довезет? – со скепсисом спросил Вилк. – В следующее рабство? Здесь мы, по крайней мере, хоть не носим ошейник раба. Накормлены, напоены, одеты и при деле.

–  Твоя правда… – Ачейко тяжело вздохнул и потупился.

Оба надолго умолкли.

–  Вот если бы купить судно, да набрать команду – тогда другое дело, – спустя какое-то время прервал Вилк затянувшуюся молчанку.

–  Скажешь такое… Это все мечты.

–  Как знать, как знать…

Ачейко внимательно посмотрел на друга и увидел, что в его глазах разгорелся огонь – словно перед боем.

–  Али что придумал? – спросил он с интересом.

–  Есть одна мысль. Кабы нам большие деньги… Да где же их взять?

–  У сарацин, – улыбнулся Ачейко. – Говорят, у них много золота.

–  Есть квас, да не про нас. Вон как ходят знатные франки – в шелках, парче, все в драгоценных каменьях. А кони у них какие, оружие… Вот им и досталось сарацинское золото. Остальным – пригоршня медяков и увечья.

–  Ну, нам и медный фульс как подарок судьбы…

Вилк улыбнулся. Ачейко высказал почти такую же мысль, как и он, только другими словами. Действительно, при великом магистре им живется неплохо. А что если с ним что-нибудь случится? Ведь Робер де Сабле уже далеко не молод. И пошлют тогда двух русов, как скотину на убой, – воевать (притом в первых рядах) за Святую землю, которая не относилась к ним никаким боком.

–  Мы еще над этим подумаем, – сказал Вилк. – Если уж и придется мне умирать, так хочется, чтобы это произошло на родной земле.

–  Согласен. Даже больше, чем согласен. Ты ведь почти не ходил в рабах, а мне довелось и кнутов попробовать, и еду, которую у нас даже свиньям не дали бы. Что с тобой?

–  Сиди смирно, не верти головой и разговаривай! – прошипел на него Вилк. – Или хотя бы делай вид, что занят беседой.

–  Да что случилось-то?!

–  Справа от тебя старая смоковница. Только не смотри туда! Под ней сидит компания сарацин. Они пьют чай и вроде должны бы радоваться отдыху в тени, но вид у них почему-то как у тех, кто провожает покойника на кладбище.

–  Может, что-то случилось…

–  Или должно случиться. Я готов побиться об заклад, что это ассасины.

–  Не может быть!

–  Не дергайся, говорю тебе! У них вид воинов, а не дехкан, под которых они замаскировались. Поверь мне, я теперь наемных убийц за сотню шагов чую.

–  Верю, – ответил Ачейко и покосился на смоковницу.

Благодаря этой смоковнице портовая чайхана пользовалась большим успехом. Это было толстенное высокое дерево с искривленным стволом и такой густой и пышной кроной, что под ней помещались не менее чем полсотни человек. Легкий ветерок, который почти всегда дул с моря, приносил желанную прохладу, и некоторые завсегдатаи чайханы нередко просиживали в тени смоковницы с утра до вечера.

–  Похоже, ты прав… – озадаченно пробормотал кривич. – Что им здесь нужно?

–  Ждут, – коротко ответил Вилк.

–  Кого?

–  Меня.

–  Иди ты! С какой стати?