Assassin's Creed. Ересь

– …докладывать о результатах его работы и давать свои комментарии. И делать это как коллега по работе. И вы это делаете. И я, и орден вам благодарны за работу. Но нельзя сидеть на двух стульях одновременно, доктор Бибо.

Возникла пауза. Риккин ждал. Он знал великую силу терпения. И услышал, как женщина тихо сказала:

– Я верю в идеи и принципы ордена тамплиеров. Я также верю в то, что делает профессор Хэтэуэй. Я верю в его здравый ум и доброе сердце, и я вижу, как он погружается в симуляции с искренним желанием служить ордену и с таким же искренним желанием найти историческую правду. И не будете же вы, господин Риккин, утверждать, что между этими двумя желаниями существует непримиримое противоречие?

– Правда, как и красота, – спокойно произнес Риккин, – существует только в глазах смотрящего.

– Я дала клятву, – сказала Виктория. – Я поклялась защищать идеалы и принципы ордена. Никогда не разглашать наши секреты и то, чем в действительности мы занимаемся. Хранить все в тайне до конца моих дней, чего бы мне это ни стоило. – От сдерживаемого негодования голос ее звучал резко. – И Саймон ведет себя таким же образом. И никто из нас не собирается нарушать данную клятву. Даю вам слово, что я немедленно поставлю вас в известность, если почувствую в профессоре Хэтэуэе малейшие признаки колебания, и тогда поступайте так, как считаете нужным. Но до той поры и пока вы меня не отстранили, позвольте мне делать мою работу. Сэр.

От внимания Риккина не ускользнуло, что Бибо назвала Хэтэуэя по имени.

– Я хочу знать, как вернуть мечу его силу. Я хочу, чтобы его вновь можно было использовать. Не позволяйте Хэтэуэю заниматься ерундой. Надеюсь, я четко выразил свои пожелания. Мы продолжим наш приятный разговор, как только у вас будет что мне рассказать.

– Да, сэр.

Алан Риккин завершил разговор и откинулся на спинку сиденья. Нет величия и благородства на улицах Лондона, силы мысли и духа в парламенте и гениальных прозрений в искусстве. Вот к чему привели мир безудержные эксперименты с демократией. И ассасины трубят, что именно такой мир и должен существовать. Чтобы направлять человечество, нужна твердая рука – орден тамплиеров. Как и в былые времена, миром правят деньги и жажда власти, но в современном мире они редко сочетаются с глубиной видения и понимания.

Этим обладали создатели «Абстерго». Великие магистры прошлых веков. Во имя ордена Жак де Моле позволил предать свое тело огню.

В голове Риккина прозвучали слова, святые для любого из тамплиеров: «Клянешься ли ты защищать принципы нашего ордена и те ценности, что мы исповедуем?»

Как говорил Шекспир, «вот в этом-то и загвоздка».

Он взял телефон, ввел код и стал ждать ответа.

Это Омега, оставайтесь на связи.

Поступили новые данные.

Фаза 2 Омега-104 близка к завершению. Предлагаю отстранить и заменить исполнителя.

Риккин задумался. Это окончательно решит проблему… но может привлечь ненужное внимание.

Нет. Перемещения будет вполне достаточно.

Принято к сведению. Фаза 1 Омега-105 завершена. Ожидаем дальнейших инструкций.

Запускайте Фазу 2.

Риккин задумался, прежде чем ответить. Но на размышления у него не было времени.

УС в случае крайней необходимости.

Принято к сведению.

Текст исчез с экрана телефона. Риккин вздохнул и задумчиво похлопал ладонью по колену.

УС.

Удалить и стереть.

Он надеялся, что Саймон не отклонится от нужного пути слишком сильно.

25

Хэтэуэй заказал в «Буре» корзину трудоголика, которая своим содержимым его не разочаровывала, и углубился в изучение книг. Несмотря на количество выпитого чая и искреннюю увлеченность предметом исследования, беспокойная ночь давала о себе знать, и он задремал. Вместо глубокого забытья он погрузился в водоворот тревожного видения: Жак де Моле в огне и дыму выкрикивает проклятие своим мучителям.

Саймон резко выпрямился, сердце в груди колотилось. Ну конечно, рассуждал он: Жанну д’Арк обвинили в ереси и сожгли на костре; Жак де Моле принял такую же мученическую смерть; их пути сошлись в башне Кудре, хотя эти два события разделяло целое столетие. Вполне естественно, что подсознание вспомнило о Великом магистре тамплиеров, так как с каждой симуляцией «Анимус» подводил его все ближе и ближе к смерти Жанны.

Явившийся во сне де Моле напомнил Саймону, что отдел криптологии не дал комментариев по оставленным на стене башни письменам. Он знал, что Виктория предварительно перевела латинский текст – криптологи тем не менее должны были дать свое одобрение, – но он был так увлечен поисками меча и был таким усталым, что забыл спросить у нее, что она там напереводила. Саймон снял очки, потер глаза, встал, потянулся и, глядя на компьютер, громко сказал: «Криптология».