Assassin's Creed. Одиссея

За весь остаток ночи он больше не сказал ни слова. Каждый из последующих дней начинался с избиения узника тюремщиками. После их ухода Кассандра пыталась успокоить несчастного и отвлечь каким-нибудь обыденным разговором. Но ему было не до бесед. Он погружался в полубредовое состояние и что-то бормотал себе под нос.

В очередной день избиение повторилось.

– Выкладывай свою тайну, вонючий пес, – хохотали тюремщики, один за одним ломая узнику пальцы.

Кассандра обхватила колени, подтянув их к груди, и закрыла глаза. Она желала только одного: чтобы страдания этого бедняги поскорее закончились. Уходя, кто-то из тюремщиков пообещал:

– Завтра переломаем тебе пальцы на ногах.

Как всегда, узник скулил от боли, только сегодня его бормотания были громче, и Кассандра слышала каждое слово.

– Дорогая Фотина, надеюсь, ты жива и здорова. Да благословит Деметра земли Наксоса, и урожай убережет тебя от голода. И да благословит Ариадна виноградные лозы… Ненаглядная Фотина, как же я тоскую по твоим ласкам… Нежнейшая Фотина… сколько лет прошло с тех пор, когда в последний раз ты дарила мне свою любовь, но…

От удивления Кассандра широко распахнула глаза – она начинала догадываться, с кем свела ее судьба в афинской тюрьме.

– Твоя жена – Фотина с острова Наксос? – спросила молодая наемница, вспоминая недолгую любовь Варнавы и островитянки.

Узник не ответил.

– А ты – мореход Мелитон?

Ответ на этот вопрос последовал почти незамедлительно:

– Тебе стражники рассказали? Может, они еще и платят тебе, чтобы выведала мою тайну?

– Однажды ты разговаривал с Геродотом, – продолжала Кассандра, – и рассказал ему, как после кораблекрушения тебя вынесло на остров Тира… Поведал о странных письменах и об утраченном знании Пифагора.

– Тише! – зашипел Мелитон. – Хорошо, мы с тобой поговорим, но обещай, что не произнесешь этого имени вслух еще раз, иначе нас обоих убьют.

Они проговорили весь день и вечер. Мелитон рассказал Кассандре о своих приключениях на Тире. Он с большим почтением отзывался о Геродоте и подтвердил опасения историка насчет того, что культисты разыщут утраченную мудрость… Этот разговор оказался для мореплавателя последним. Ночью в камеру Мелитона явились тюремщики. Его избивали с особой жестокостью. Потом кто-то наступил ему на голову, раздавив сапогом череп. Кассандра слышала этот ужасный хруст. Затем – стук ног, когда тело Мелитона выволакивали из камеры.

И вновь молодая наемница осталась в одиночестве.

Лето сменилось осенью. Духота – холодом. Кассандра вновь начала видеть призраков в масках. Теперь они являлись ей не только в снах, но и в часы бодрствования. Среди них был и Деймос. Кассандра видела их боковым зрением во время упражнений – приседаний, прыжков, вставаний без рук и тому подобных. Очень часто она представляла, как, держа в руке копье Леонида, стремительно поворачивается и разит копьем призраков, обращая их в бегство. Кассандра настолько привыкла к этим сражениям, что встречала призраков смехом и кричала от радости, когда они исчезали, не выдерживая ее натиска.

Как-то утром ее разбудили скребущие звуки. «Должно быть, крыса», – решила узница. Но звуки доносились не снизу, а сверху. Кассандра вскинула голову. Какая-то птица заслонила собой окошко в потолке камеры. Неужели Икар? Прежде чем молодая женщина успела проверить догадку, птица улетела, что-то уронив узнице на голову. Кассандра вскрикнула от неожиданности, поймав маленький глиняный диск. На нем было нацарапано всего одно слово: «Готовься». Кассандра снова подняла голову к окошку в потолке. «К чему?» – мысленно спросила она.

И снова бесконечной вереницей потянулись дни. И снова призраки в масках обступали ее со всех сторон. Однажды Кассандра увидела призрак Деймоса, но не внутри камеры, а в коридоре, через верхнее окошко двери. Их разделяли только прутья решетки.

Кассандра сделала вид, что не замечает брата, а затем стремительно подскочила к прутьям и ударила Деймоса своим «копьем» в грудь.

Он не исчез.

– Сестра, – произнес Деймос.

Это слово разнеслось по тюрьме, будто дробь барабана.

Кассандра пыталась удержать равновесие, сохраняя боевую стойку. Первое слово, обращенное к ней за долгие месяцы. Деймос был в белой тунике и на этот раз – без доспехов.

– Я все пытаюсь понять, что́ ты тогда хотела сделать со мной на Сфактерии.

– Спасти тебя, – ответила Кассандра, удивляясь своему голосу, изменившемуся за месяцы вынужденного молчания.

– Странно. Последним, что я помню, было твое копье, лишившее меня сознания, – мгновенно ответил Деймос. – Ты не в первый раз бросаешь меня умирать.

– Тебя в этом убедил культ?

– Нет. Это просто то, что я знаю.

– Тогда зачем ты пришел сейчас? – с холодным смехом спросила Кассандра. – Перерезать мне горло?

– Это я могу сделать в любой момент. Даже сейчас, – ответил Деймос, в голосе которого послышались первые раскаты гнева.

Кассандра вдруг ощутила глубокую покорность судьбе. И даже угрозы Деймоса ее не пугали. Потом узница заметила, как настороженно ее гость оглядывается по сторонам. Словно проверяет, что рядом никого нет.