Assassin's Creed. Одиссея

Жрица перестала раскачиваться и устремила пристальный взгляд на Кассандру. Сейчас она выглядела иначе, словно только что проснулась. Торопливо указав глазами на ближайшего караульного, пифия вновь погрузилась в привычный для нее транс и закачала головой взад-вперед:

– Своих родителей ты найдешь… на другом берегу реки.

Чувства Кассандры обострились. Молодая женщина судорожно вспоминала все скудные сведения о здешних краях, что ей удалось собрать. Невдалеке протекала река Плейст. Может, ее родители живут в тех краях?

– Когда твои дни подойдут к концу и ты уплатишь лодочнику Харону за переправу через Стикс, ты воссоединишься с родителями на дальних берегах этой реки.

Надежда, было вспыхнувшая в сердце Кассандры, тут же погасла. Больше пифия не произнесла ни слова. Караульные нетерпеливо переминались с ноги на ногу.

– Твое время истекло, – проворчал один из них.

– Прощай, – сказала оракулу Кассандра, собираясь уходить, как вдруг снаружи донесся крик, а следом – звук разбившейся вазы.

– Тревога! – послышался из темноты голос караульного.

Находившиеся в адитоне охранники переглянулись между собой и бросились на помощь своему товарищу. Кассандра собралась последовать за ними, как за ее спиной раздался шепот оракула:

– Погоди.

Кассандра не сразу узнала голос жрицы: слабый, испуганный, свободный от недавних наигранных интонаций.

– Они охотятся за ребенком, упавшим с горы… – прошептала пифия.

По телу кассандры пробежали мурашки. Она приблизилась к прорицательнице:

– Что ты сказала?

– Культ охотится за упавшей девочкой.

В мозгу Кассандры лихорадочно замелькали мысли. Она схватила пифию за плечи и принялась трясти:

– Что за культ? Откуда?

Глаза юного оракула были полны слез. Только теперь Кассандра догадалась: что-то здесь не так.

– Я тебе помогу, если ты поможешь мне, – сказала наемница, отпуская плечи оракула.

– Мне никто не поможет, – печально прохрипела та.

За спиной Кассандры послышался топот бегущих ног. Глаза пифии округлились.

– Они возвращаются. Тебе нужно уходить.

– Ты еще здесь? – возмутился вернувшийся караульный. – Пошла прочь!

– Сегодня вечером приверженцы культа собираются встретиться в пещере Геи, – скороговоркой произнесла пифия, заставив Кассандру остановиться на полушаге. – Быть может, там ты найдешь ответы на свои вопросы.

– Сколько раз тебе повторять? Вон отсюда!

Караульный схватил Кассандру за плечи и поволок к выходу. Молодая женщина не сопротивлялась. Второй охранник бесцеремонно сдернул пифию с трехногого стула и потащил в заднюю часть храма.

Яркий дневной свет заставил Кассандру зажмуриться.

– Оракул сегодня больше никого не принимает, – громогласно возвестил караульный, выталкивая Кассандру наружу.

Над очередью поднялся многоголосый стон, а когда стих, Кассандра услышала методично повторяющийся визг. Она узнала долговязого паломника с пронзительным гнусавым голосом. Это он насмехался над Варнавой в очереди. Теперь насмешник распластался на земле, пригвожденный храмовым караульным. Второй охранник неутомимо бил несчастного паломника в пах. Глаза бедняги грозили вылезти из орбит, а изо рта вываливался распухший язык.

– Раздави ему и второе яичко, и с нас довольно, – злобно усмехнулся караульный, удерживавший истязаемого.

– Надо же, этот неуклюжий дурень расколотил амфору для исполнения желаний, – сказал Геродот, уводя Кассандру в сторону.

Историк цокнул языком, а его глаза проказливо сверкнули.

Кассандра перевела взгляд с Геродота на истязаемого паломника, затем на разбитую амфору и снова повернулась к афинянину:

– Он… нет, это ты…

– Да, да, только говори тише. Иногда можно и соврать – в конце концов, я же не перс какой-нибудь. Я разбил амфору, чтобы поднявшаяся суматоха позволила тебе откровенно поговорить с оракулом.

Геродот в очередной раз покосился на ее копье, и Кассандра опять прикрыла оружие плащом.

– Здешние священнослужители и защитники известны своим вмешательством в ход предсказаний, – продолжал Геродот.

– Священнослужители и защитники? – хмуро сдвинула брови Кассандра. – Там никого не было. Только эти караульные, похожие на жуков.

– Продолжай, – попросил заметно побледневший Геродот.

– В присутствии караульных пифия произносила избитые фразы, и ее туманные предсказания можно было отнести к чему угодно. Когда эти двуногие жуки убежали на шум, она начала говорить что-то важное.

– Начала?

– Да, но закончить не успела. Вернулись караульные. Один стащил ее со стула и, словно рабыню, поволок вглубь храма.

Лицо Геродота вытянулось. Сейчас он был похож на семидесятилетнего старика.

– Значит, слухи верны. Они и в самом деле помыкают оракулом.

– Кто такие эти «они»? – спросила Кассандра.