Assassin’s Creed: Renaissance

Маффеи плюнул в лицо Эцио, и тот выпустил его. Потом Антонио с воплем вонзил кинжал в левое предплечье Эцио, и увидел, как лезвие скользнуло в сторону, отбитое металлической пластиной.

— Какие демоны защищают тебя? — резко спросил он.

— Ты слишком много болтаешь, — ответил Эцио, приставив свой собственный кинжал к шее священника и напрягая мышцы. Яд через лезвие попал в яремную вену Маффеи, священник застыл, открыв рот, но оттуда не вырвалось ничего, кроме отвратительного запаха. Тогда он оттолкнулся от Эцио, попятился к парапету, остановился и… упал в объятия смерти.

Эцио обыскал труп Маффеи. Из его мантии он извлек письмо, открыл и быстро прочитал текст.

Господин,

Я пишу это письмо со страхом в сердце. Пророк прибыл. Я чувствую это. Птицы ведут себя необычно. Я вижу с башни, как они кружат. Я не приду на встречу, как ты просил, я не хочу губить себя и боюсь, что Демон отыщет меня. Прости, но я должен прислушиваться к внутреннему голосу. Может быть, Отец Понимания направит тебя. И меня.

Брат А.

Гамбальто оказался прав, подумал Эцио, он сошел с ума. Угрюмо, вспомнив замечание дяди, он закрыл священнику глаза и произнес: «Покойся с миром».

Опасаясь, что милостиво отпущенный лучник мог поднять тревогу, Эцио посмотрел с парапета башни вниз на город, но не заметил суматохи. Стражники Пацци все еще стояли на посту, рынок был открыт, торговля шла вяло. Не осталось сомнений, что арбалетчик был уже на полпути к окраинам, направляясь домой, предпочтя дезертирство военному трибуналу и пыткам. Эцио щелкнул лезвием, спрятав его на запястье, осторожно стараясь касаться его только рукой в перчатке, и направился вниз по лестнице башни. Солнце встало, и он не рискнул спускаться вниз по колокольне, опасаясь быть замеченным.

Когда он присоединился к отряду наемников Марио, Гамбальто радостно поприветствовал его.

— Твое присутствие принесло нам удачу, — произнес он. — Наши разведчики выследили архиепископа Сальвиати!

— Где он?

— Недалеко отсюда. Видишь то поместье на холме?

— Да.

— Он там, — Гамбальто вспомнил что-то и добавил. — Но сперва я хотел спросить, Капитан, как все прошло в городе?

— Больше с башни не раздастся ни одной ненавистной проповеди.

— Люди будут благодарить тебя, Капитан.

— Я не капитан.

— Для нас — капитан, — спокойно отозвался Гамбальто. — Возьми с собой отряд. Поместье — хорошо укрепленная старая крепость, а Сальвиати окружил себя многочисленной охраной.

— Отлично, — сказал Эцио. — Хорошо, что они собрались все вместе.

Эцио выбрал дюжину лучших бойцов Гамбальто и повел их через поля, что отделяли их от поместья, где укрылся Сальвиати. Он и его люди развернулись веером, не отходя далеко друг от друга. Сальвиати расставил аванпосты Пацци, и было легко или обойти их стороной или нейтрализовать. Но все равно при наступлении Эцио потерял двух из своих людей.

Эцио надеялся взять поместье неожиданно, прежде чем его обитатели осознают, что на них напали, но когда они подошли ближе к тяжелым воротам, на стены поднялась фигура в мантии архиепископа и вцепилась в зубцы стены когтистыми руками. Хищное лицо взглянуло вниз и быстро исчезло.

— Это Сальвиати, — сказал сам себе Эцио.

Снаружи врат не было никакой охраны. Эцио знаком приказал людям приблизиться к стенам, чтобы лучники не имели возможность открыть огонь. Не оставалось сомнений, что Сальвиати расставил своих телохранителей внутри вдоль стен, которые были настолько высокими и крепкими, что казались непробиваемыми. Эцио задумался, сможет ли он еще раз попытаться забраться по стене и перелезть через нее, чтобы открыть врата изнутри, впуская своих людей, но он знал, что охранники Пацци поднимут тревогу, стоит им заметить его.

Собравшись перед стенами, Эцио, приказав своему отряду оставаться вне поля зрения, низко пригнувшись в высокой траве, вернулся назад, где лежало тело одного из их врагов. Эцио быстро раздел труп, переоделся в его униформу, свою одежду он сунул подмышку и в таком виде вернулся к отряду (люди сперва схватились за оружие, увидев приближающегося Пацци). Свою одежду он оставил одному из людей отряда и пошел к воротам, подойдя же — забарабанил по ним эфесом меча.

— Открывайте! — закричал он. — Во имя Отца Понимания!

Прошла напряженная минута. Эцио стоял так, чтобы его можно было увидеть со стены. Вскоре раздался звук вытаскиваемых засовов.

Как только врата были открыты, Эцио и его люди ринулись в атаку, раскрывая врата шире и убивая стражу внутри. Они оказались во внутреннем дворе, вокруг которого располагались три крыла поместья. Сальвиати стоял на верхних ступенях лестницы у главного входа в поместье. Дюжина крепких, до зубов вооруженных, мужчин стояла между ним и Эцио. Большинство собралось во внутреннем дворе.