Ассегай

Стараясь не смотреть на обезображенное лицо, Ева расстегнула рюкзак и обнаружила аптечку, несколько пакетов с сушеными фруктами и копченым мясом, жестянку с восковыми спичками и девятимиллиметровый маузер в деревянной кобуре с двумя запасными обоймами. В джунглях этим вещам цены не было.

Она сняла с мертвеца рюкзак, забросила за плечо, выпрямилась и побежала по звериной тропе, но через полмили услышала жалобный голос зовущего на помощь Отто:

– Меня кто-нибудь слышит? Риттер? Бюлер? Кто-нибудь! Помогите!

Свернув с тропы, Ева осторожно двинулась вверх по склону и, когда Мирбах снова подал голос, огляделась и увидела графа. Он висел высоко, футах в семидесяти над землей, и раскачивался, пытаясь дотянуться до ближайшей крепкой ветки.

Ева огляделась. Никого из экипажа «Ассегая» поблизости не было. Во всем лесу только они вдвоем. Она собиралась вернуться к тропе, когда граф вдруг увидел ее.

– Ева! Слава богу, ты пришла! – (Она остановилась.) – Ну же, помоги мне спуститься. Отстегнуть парашют я не могу: если упаду с такой высоты, разобьюсь насмерть. У меня есть веревка. – Мирбах пошарил в рюкзаке и достал моток тонкой джутовой веревки. – Я брошу тебе ее конец, а ты подтянешь меня к ветке.

Ева стояла и молча смотрела на него. Уйти нельзя. Отто знает, что она выжила, и никогда ее не отпустит. А если она уйдет, последует за ней.

– Ну же! Быстрее! Что ты стоишь? – В его голосе прорезались нетерпеливые нотки. – Бери веревку!

Впервые за все время их продолжительных отношений Отто был полностью в ее власти. Человек, погубивший ее отца. Человек, унижавший и мучавший ее. Пришел миг воздаяния. Убив его, она сотрет страшные воспоминания. Очистится и освободится. Медленно, как сомнамбула, переставляя ноги, Ева подошла ближе и потянулась к рюкзаку.

– Вот так. Молодец. Я всегда знал, что могу на тебя положиться. Возьми веревку.

Таким льстивым тоном Отто никогда с ней не разговаривал. Ее решимость только окрепла. Рукоятка маузера удобно легла в руку.

– Я – темный ангел, – прошептала Ева, глядя на человека, беспомощно болтающегося над ней. – Я – мститель.

Она вытащила пистолет, передернула затвор и услышала сухой металлический щелчок – патрон вошел в патронник.

– Что ты делаешь? – крикнул Отто. – Убери пистолет. Это не игрушка.

Ева подняла маузер и прицелилась.

– Перестань! Бога ради, что ты делаешь?

Он уже не смог скрывать страх.

– Собираюсь убить тебя, – тихо сказала Ева.

– Что? Да ты рехнулась! Спятила!

– Ты отнял у меня все. Я лишь забираю свое.

Она спустила курок.

Кто бы мог подумать, что выстрел может быть таким громким, а отдача такой сильной. Ева целилась в его черное сердце, но пуля попала в левую руку над локтем. Кровь текла по предплечью и капала с пальцев.

– Не надо, Ева! Пожалуйста. Я сделаю все, что ты скажешь!

Она выстрелила еще раз, и пуля ушла еще дальше от цели. Ей еще не приходилось стрелять в человека. К тому же Отто раскачивался и дергался. Третий выстрел. Четвертый…

Теперь он визжал от страха:

– Перестань, дорогая! Прекрати! Я все поправлю, обещаю. Ты получишь все, что только пожелаешь.

Ева перевела дыхание и попыталась успокоиться. Сердце колотилось как бешеное. Она подняла пистолет, но выстрелить не успела – чья-то рука обхватила ее сзади, другая ударила по запястью. Палец дернул-таки за курок, грохнул выстрел, и пуля ушла в землю у нее под ногами.

– Отлично, Риттер! – крикнул сверху фон Мирбах. – Держите ее крепче! Сейчас я спущусь и сам разберусь с вероломной дрянью.

Вывернув Еве запястье, Риттер забрал пистолет и, упершись коленом в спину, повалил ее на землю. Один из его людей связал ей руки за спиной. Риттер протянул ему маузер:

– Присмотри за ней. Если что, стреляй.

Он подбежал к лежащей на земле веревке, поднял и отвел в сторону. Отто ухватился за ветку, подтянулся, лег на нее, расстегнул ремни и, избавившись от парашюта, ловко спустился по стволу. Отдышавшись, он медленно подошел к Еве и кивнул солдату:

– Подними ее и держи крепче.

Солдат повиновался.

– А это тебе, дорогая.

Граф ударил ее кулаком в лицо. Сильно, но не очень – он не собирался убивать быстро.

– Дрянь! – Он схватил Еву за волосы и заставил опуститься на колени. – Предательница! Теперь я знаю, это была ты, а не тот жалкий бур. – Он толкнул ее лицом в грязь и наступил сапогом на затылок. – Я еще не придумал, как тебя убить. Утопить в болоте? Или медленно задушить? А может, забить? Превратить твое красивое личико в кровавую кашу, а? Трудное решение. – Граф заставил Еву посмотреть на него. Из ее носа, смешиваясь с грязью, стекала кровь. – Нет, оно не такое уж и красивое. Скорее мерзкое. Как у грязной шлюшки. Ты ведь шлюшка и есть.

Ева плюнула ему в лицо.

Граф утерся рукавом и рассмеялся:

– Что ж, это будет даже интересно. Думаю, я получу истинное удовольствие.

– Так нельзя. Она ведь женщина! – попытался вмешаться Риттер.

– Можно, Риттер, и я вам это докажу. Смотрите.