Ассегай

– Осторожнее, мой мальчик. Тебе следует выказывать большее почтение моим сединам и звездам на плечах.

– Простите, генерал. Не хотел обидеть. Я лишь имел в виду, что вы истинный гурман, человек безупречного вкуса.

Миновав зал и поздоровавшись едва ли не со всеми присутствующими, они добрались наконец до террасы, где и устроились за столиком под бугенвиллеей. Малонзи откупорил бутылку и разлил вино, потом подал закуски и бесшумно ретировался.

– Теперь позволь просветить тебя насчет того, что творилось в большом мире, пока ты резвился со знатной дамочкой и изничтожал бородавочников в африканской глуши. – Генерал подцепил жирный кусок, положил на тост и, отправив в рот, коротко охарактеризовал последние события в Европе: – Самая удивительная новость, конечно, та, что в результате последних выборов социал-демократическая партия стала самой крупной в германском рейхстаге. По сравнению с предыдущими выборами тысяча девятьсот седьмого года она получила вдвое больше голосов. В стране назревают большие неприятности. Правящей германской элите придется предпринять что-то, чтобы укрепить свой авторитет. А что может быть лучше небольшой победоносной войны? – Пенрод с аппетитом прожевал еще кусочек тоста. – Сербия определенно намерена вторгнуться в Австрию. Еще одна небольшая война? И не будем забывать про Турцию. Турки отогнали болгар от ворот Константинополя, но это стоило им двадцати тысяч жизней. – Он проглотил последний кусочек тоста, запил его добрым глотком «Марго» и, не дождавшись Малонзи с тушеной говядиной, продолжил: – Вернемся к нашим делам. У меня для тебя целая стопка писем. Есть и от потенциальных клиентов, тех, кто хотел бы воспользоваться твоими услугами в качестве охотника. Я сам забирал письма на почте и прочитывал, чтобы ты не отвлекался.

– Я уже говорил это раньше и скажу еще раз: дядя, вы чудо!

Пенрод поблагодарил за комплимент элегантным жестом вилкой.

– Авторы большинства писем ничего собой не представляют, однако есть и такие, на кого я возлагаю большие надежды. Все они из нашей любимой страны, Германии. Одно – от правительственного министра-консерватора, другое – от графа Бауэра, советника канцлера империи, Теобальда фон Бетман-Хольвега, и третье – от крупного промышленника, работающего по заказам военных. Конечно, нам хотелось бы обработать всех троих, но наиболее перспективным представляется промышленник. Это граф Отто Курт Томас фон Мирбах. Возглавляет одноименную машиностроительную компанию.

– Я о нем слышал, – кивнул Леон. – У него разработан роторный двигатель для аэропланов. Основной конкурент Мирбаха – граф Цеппелин, разрабатывающий дирижабли. Черт возьми, хотел бы я с ним познакомиться. Летать в небе – восхитительная, заманчивая идея, но я пока еще ни одной из этих летательных машин не видел. А уж о том, чтобы покататься на ней, и говорить нечего.

Пенрод улыбнулся – какой он еще мальчишка, его племянник.

– Если все пойдет, как мы планируем, такой шанс может представиться. С благословения Перси я ответил Мирбаху от твоего имени. Перечислил все то, что ты можешь предложить, включая приемлемые даты и стандартные расценки. Эй, ты еще не попробовал говядину. Чертовски хороша. И кстати, совсем забыл, есть письмо от твоего приятеля Кермита Рузвельта.

– Которое вы тоже вскрыли, чтобы я не отвлекался?

– Господи, конечно нет! – ужаснулся Пенрод. – И в мыслях такого не было. Это твоя личная корреспонденция.

– В противоположность всей прочей, которая проходит как общественная, так, дядя? – спросил Леон, и генерал добродушно улыбнулся.

– Служебные обязанности, мой мальчик, – произнес он и сменил тему. – Если я правильно понимаю, теперь, когда принцесса убралась, ты собираешься помочь Перси с сафари Истмонта?

– Верно. Отправляюсь завтра утром. Перси охотится сейчас на западном берегу озера Маньяра, на германской территории. В Тандала-кемпе он оставил для меня записку. Пишет, что лорда Истмонта интересуют крупные буйволы, а озеро Маньяра самое лучшее для них место.

– Перси познакомил меня с Истмонтом, когда проезжал с ним через Найроби. Мы даже успели пообедать вместе: Перси, я и оба лорда, Истмонт и Деламер.

– Позвольте спросить, сэр, какого вы мнения об Истмонте?