Ассегай

Припарковав «воксхолл» под фикусом позади дома, Леон перебрался в седло. Отсюда до временного лагеря, устроенного на возвышенности над озером, оставалось еще пятьдесят миль.

До места Леон и масаи добрались уже после темноты на следующий день, но ни Перси, ни его знатный клиент в лагерь еще не вернулись. Повар приготовил для Леона жаренное на гриле сердце гиппопотама и кашу из маниоки с тыквенным пюре и густым мясным соусом бисто.

Потом Леон долго сидел у огня, наблюдая за пролетающими через диск луны темными дрожащими тенями фламинго. Горевший на далеком берегу костер казался огненной головой змеи, медленно ползущей между погрузившимися в ночь холмами. Лишь в одиннадцатом часу из тьмы долетело тихое конское ржание, и он пошел навстречу охотникам.

Неловко, с болезненной гримасой, спешившись, Перси сделал пару шагов и лишь тогда заметил стоящего в темноте партнера. Старик выпрямился, расправил плечи и с усилием улыбнулся:

– Вот так встреча! А ты вовремя. Идем к костру – я познакомлю тебя с его светлостью и, может быть, даже плесну капельку «Талискера».

Истмонт оказался мужчиной высоким, нескладным, с большими руками и ногами и головой размером с арбуз. Длинные, тонкие члены плохо соотносились с крупным, тяжелым туловищем. Леон обменялся с ним рукопожатием, и его ладонь утонула в лапе Истмонта. В неверном свете костра лицо лорда выглядело угловатым и мрачным. Говорил он мало, а потом и вовсе умолк и только смотрел на огонь, предоставив Перси рассказывать об охоте.

– Его светлость пожелал добыть крупного буйвола, и именно такого мы отыскали сегодня утром. Отменный экземпляр, старик-одиночка, а размах рогов, клянусь всем святым, не меньше пятидесяти пяти дюймов.

– Перси, этого не может быть. Но я тебе верю. Вы уже привезли его в лагерь или оставили до завтра?

Наступило неловкое молчание. Перси коротко взглянул на клиента. Истмонт сидел в той же позе, глядя в огонь, и как будто не слышал, о чем идет речь.

– Дело в том… – Перси снова выдержал паузу, потом вздохнул и заговорил быстро, словно дав волю накопившимся чувствам. – Есть, понимаешь ли, небольшая проблема. Голова по-прежнему соединена с туловищем, а у туловища есть ноги, и эти самые ноги все еще ходят, причем довольно-таки быстро.

Леон почувствовал, как по спине прошел холодок.

– Ранен? – осторожно спросил он.

Перси неохотно кивнул:

– Да. Думаю, серьезно.

– Насколько серьезно? Куда? В брюхо? Сколько было крови?

– В заднюю ногу, – ответил Перси и торопливо добавил: – По-моему, перебита бедренная кость. К завтрашнему утру прыти у него поубавится.

– Я спросил про кровь. Крови много было?

– Не очень.

– Артериальная или венозная?

– Трудно сказать.

– Перси, отличить венозную кровь от артериальной вовсе не трудно. Ты сам учил меня, как это делается. Одна ярко-красная, другая темная. В чем дело? Почему ты не определил?

– Потому что ее было мало.

– Вы далеко за ним шли?

– Пока не стемнело.

– Я не спрашиваю, долго ли. Я спрашиваю…

– Пару миль.

– Вот дерьмо!

– Говорить надо не «дерьмо», a «merde» – это не так грубо, – попытался отшутиться Перси.

Леон не улыбнулся.

– Меня больше устраивает старый добрый англосаксонский вариант.

Пару минут сидели молча. Потом Леон посмотрел на лорда Истмонта:

– Какого калибра у вас ружье, ваша светлость?

– Триста семьдесят пять, – ответил, не поднимая головы, лорд.

Леон стиснул зубы, чтобы не выругаться. О чем они думают, отправляясь на охоту с такими вот игрушками?

– Где он укрылся, Перси?

– В чаще. Пойдем за ним завтра, с утра пораньше. С такой раной далеко не уйдет, так что, думаю, долго гоняться не придется.

– У меня есть план получше. Вы, двое, останетесь в лагере, отдохнете. А буйволом я займусь, – предложил Леон.

Его светлость взревел, как сивуч в брачный сезон:

– Ничего подобного, сопляк! Буйвол мой, и я сам его прикончу!

– При всем уважении, ваша светлость, не могу не заметить, что ситуация потенциально опасна и лишний ствол может только повредить. Я лишь предлагаю исключить ненужный риск и сделать то, за что вы и платите немалые деньги.

Леон улыбнулся, демонстрируя готовность решить вопрос дипломатическим путем.

– Я плачу деньги, чтобы вы делали то, что вам говорят, юноша! – рявкнул лорд.

Леон стиснул зубы и взглянул на Перси. Тот качнул головой:

– Не волнуйся, все будет в порядке. Думаю, мы найдем его уже завтра.

Леон поднялся:

– Как хотите. Я буду готов выехать с самого утра. Спокойной ночи, милорд.

Истмонт не ответил, и он повернулся к Перси. В свете костра старик выглядел уставшим и больным.

– Доброй ночи, старина. Не беспокойся. У меня такое чувство, что мы его найдем.

Солнце еще не взошло, а Леон с Маниоро и Лойкотом уже стояли на обрыве над укрывшимся дымкой тумана озером. Рассвет выдался тихий, безветренный, и неподвижная, застывшая поверхность отливала тусклым оловянным блеском. В сером зеркале воды отражались вытянувшиеся длинными ломкими линиями стайки розовых фламинго. Красота!