Ассирийское наследство

— "Если только" — что? — поторопил его Маркиз, не дождавшись продолжения.

— Экий ты торопливый, Маркизушка, — Кузьмич снова начал играть в дряхлого добряка, — все-то ты спешишь да меня, старика, торопишь... Вот поспешил с побрякушками, — он ткнул толстым пальцем в колье и подтолкнул его к краю стола, — поспешил, да без толку. А вот если ты одно дело сделаешь для меня, старика.., да и не для меня, взаправду, а для очень-очень большого человека, вот тогда и камушки эти несчастные тебе с рук сойдут, и хорошие деньги срубишь.

— Что за дело? — осторожно осведомился Маркиз, обоснованно ожидая от старого барыги какой-нибудь пакости.

— Немцы выставку к нам привезти собираются, — неторопливо начал Кузьмич, снова откинувшись на спинку кресла, — всякое старье допотопное — черепки глиняные, фигурки разные.., несусветной, в общем, древности. Так вот, среди этого старья есть одна фигурка... — Старик полез в ящик стола и вытащил оттуда тонкий цветной буклет. — Вот глянь-ка, голуба!

Маркиз придвинул к себе тонкую книжечку, прочитал: "Ассирийское наследство.

Выставка произведений искусства и материальной культуры Древней Ассирии из собрания барона Гагенау. Государственный Эрмитаж".

Ниже стояли даты проведения выставки.

Маркиз перевернул несколько глянцевых страничек. Крылатые быки, драконы, бородатые боги, высеченные плоскими рельефами на керамических табличках — выразительные, мощные фигуры. Диковинное рогатое чудовище привлекло внимание Маркиза, и он прочел под его изображением: «Рыбокозел — символ бога Эйя».

— Надо же — рыбо-козел! — усмехнулся Маркиз, подняв глаза на старика. — Чего только не выдумают?

— Ты, голуба, дальше, дальше посмотри! — с отеческой улыбкой посоветовал Кузьмич.

Маркиз перевернул страницу и обмер.

Перед ним была фотография золотой статуэтки. Женщина со звериной головой, головой львицы. Маркиз застыл, у него перехватило дыхание.

— Хороша фигурка? — с ласковой усмешкой спросил старый скупщик, заметив, что Маркиза зацепило.

— Хороша, — неожиданно охрипшим голосом ответил тот.

У него даже закружилась голова, так неожиданно и странно подействовала на него львиноголовая женщина. Никогда прежде с ним такого не бывало. Маркиз почувствовал, что все отдаст, только бы завладеть этой статуэткой.., ну хотя бы подержать ее в руках.

И одновременно он понял шестым чувством, хорошо развитой интуицией ловкого и везучего мошенника, что эта золотая фигурка принесет всем неприятности, крупные неприятности... Это было видно в каждом изгибе ее тела, в каждой складке золотой кожи. Эта древняя стерва приносит с собой зло и радуется злу...

С трудом оторвав взгляд от статуэтки, Маркиз прочел надпись внизу страницы:

«Львиноголовая Ламашту».

— Нет, — решительно произнес он, подняв глаза на старика.

— Что — «нет», голуба? — ласково спросил Кузьмич.

— Все — нет! — решительно ответил Маркиз.

— Ты еще не выслушал, чего я от тебя хочу, а уже отказываешься! — В голосе старого скупщика зазвучали жесткие ноты. — Ты, голуба, не спеши!

— Даже слушать не хочу! Что же вы — хотите, чтобы я из Эрмитажа экспонат украл?

Да там вокруг этих привозных выставок всегда толпа народу и взвод охраны! Я себе не враг, за мной потом вся городская милиция будет гоняться вместе с прокуратурой и ФСБ!

И потом, — закончил он чуть тише, — мне внутренний голос подсказывает, что с этой статуэткой лучше не связываться. А я своему внутреннему голосу привык доверять, он меня еще ни разу не подводил. Поэтому я пока жив и пока на свободе. — С этими словами Леонид постучал по столу, чтобы не сглазить.

— Маркизушка! — заныл снова Кузьмич в своей отвратительной слезливой манере. — Подумай, Маркизушка! Не губи старика! Ты себе не представляешь, какие люди меня об этом попросили! Таким большим людям нельзя отказывать, для здоровья вредно. До утра ведь не доживем, Ленечка! Ты вспомни, голуба, чье колье спер!

— Да забирай ты это гребаное колье! — закричал Маркиз. — Только от меня отвяжись!

Он вскочил и шагнул к дверям кабинета.

— Сядь! — заорал Кузьмич ему в спину. — Сядь, мелочь пузатая, и дослушай! Я тебя на тридцать лет старше и в тридцать раз умнее!

Маркиз обернулся, насмешливо взглянул на старика и бросил:

— Что-то незаметно.

Однако вернулся и снова сел за стол.

— Больно ты, Маркизушка, пылкий да прыткий, — с легкой обидой в голосе, но уже снова спокойно заговорил Кузьмич. — Во-первых, кто тебе сказал, что нужно брать вещь из Эрмитажа. До Эрмитажа она не должна доехать. Брать ее нужно в дороге. Ну да что я тебя учу, ты это сам лучше меня понимаешь! Привезут выставку через три дня...