Ассистентка антиквара и город механических диковин

Карусель вращалась с бешеной скоростью. Аннет крепко вцепилась в рубашку Максимилиана, опустила голову и глубоко задышала, иначе бы ее стошнило. Вокруг стучало, гудело и грохотало, и среди шума раздавалось нервное гудение и хлопки: это догорали и лопались праздничные дуговые лампы. Отблески выхватывали стремительно уплывающие вниз фермы, балки и прочие детали ошеломляющего подземного сооружения.

— Я не знаю, как карусель выйдет на поверхность! — взволнованно прокричала Аннет, стараясь перекрыть шум и треск. — Эта часть замысла мастера мне не открылась!

Ответ на свой вопрос она получила через миг. Подъемник замедлил ход. Последние лампы погасли, и они очутились в полной темноте. Сверху раздался пронзительный скрежет и невыносимый грохот, словно сотня трудолюбивых гномов водила железом по стеклу, а другая сотня катила точильные камни по брусчатке.

Карусель дернулась в последний раз и, медленно совершив последний оборот, поднялась на поверхность.

Глава 27 Площадь Роз

Площадь Роз

Ударил ослепительный свет, Аннет зажмурилась и чихнула. В носу отчаянно першило от каменной пыли. Паровой органчик ожил и проиграл коротенький приветственный гимн, но до конца мелодии не дотянул: завел тягучую ноту и заглох. Несколько секунд стояла полнейшая тишина, затем в отдалении послышался топот десятков ног и многоголосый гомон.

— Что… что это такое, дьявол меня раздери? — ужаснулся звенящий от избытка чувств мужской голос.

Невидимая толпа взволнованно загудела.

— Похоже на карусель. Внутри люди. Это госпожа Вик и господин Молинаро, — выкрикнул второй голос, очень озадаченный.

— Госпожа Вик? Та самая, что сломала Корабль-в-бутылке и буянила в лечебнице? — уточнил вредный третий голос.

— Да, — громыхнул бас бургомистра Гильоше. — А теперь негодяйка превратила центр города в руины.

Аннет осторожно приоткрыла один глаз, затем второй, проморгалась и увидела следующее.

Карусель вынырнула из подземелья прямехонько на площадь Роз. В нужный момент потайной механизм сдвинул плиты над шахтой. Возможно, мастер Жакемар допустил ошибку в расчетах либо задумал вредительство изначально; как бы то ни было, появление карусели-подъемника имело для площади печальные последствия.

Клумба погибла, механические розы превратились в медные обломки. Россыпь шестеренок весело поблескивала среди земляных комьев и осколков плитки. Шпиль солнечных часов рухнул. К счастью, никто из гуляющих не пострадал, но напуганы все были изрядно.

Со всех сторон мчались наперегонки горожане и задержавшиеся в Механисбурге туристы. Они спешили собственными глазами увидеть подземную карусель, которая как по волшебству выскочила из-под земли в центре города.

Работая локтями, сквозь гудящую толпу пробрался толстячок Пендельфедер, да так и застыл, когда увидел, что стало причиной суматохи. Его глаза вылезли из орбит, пухлогубый рот принял очертания буквы «о».

Широкоплечая Луиза плыла сквозь столпотворение, как ледокол. Она бестрепетной рукой отодвигала тех, кто оказывался у нее на пути. Библиотекарша злорадно усмехалась, как будто растерянность жителей города немало ее забавляла.

Вразвалочку подошел шарманщик, снял шляпу и озадаченно почесал лохматый затылок.

Из первого ряда взволнованных зевак, припадая на хромую ногу, выскочил запыхавшийся Карл Ангренаж. Он неверящим взглядом уставился на изувеченные механические цветы, о которых заботился долгие годы. Несколько раз сжал и разжал кулаки, сделал глубокий вдох и лишь потом повернул голову в сторону дивной карусели. Понемногу в его глазах загорелось беспокойство.

— Нужен доктор! — громко и раздельно произнес он, свел брови и шагнул вперед. — Девушка ранена. Видите, у нее кровь на лице! Аннет, — позвал он и приблизился к карусели, стараясь не наступать на уродливые трещины в земле. — Вы можете идти? Позвольте, помогу вам спуститься и отведу к врачу. Господин Молинаро, кажется, в порядке? Ран на нем не видно.

— Я тоже в порядке. Не надо доктора, — отозвалась Аннет. Она отцепилась от Максимилиана, сбросила с плеча мешавшую сумочку, подошла к краю карусели, спрыгнула на мостовую и чуть не упала. Ноги задрожали, в голове приключилась свистопляска. Максимилиан спустился следом и придержал измученную искательницу приключений за локоть.

— Господин Молинаро, я требую объяснений! — вскричал бургомистр Гильоше. Во вверенном ему городе творилось невообразимое, отчего градоначальник потерял свой непрошибаемый вид: бахромка волос у залысины встала дыбом, лицо побагровело. Из-за левого плеча градоначальника выглядывала тощая бургомистерша, из-за правого посверкивала любопытными глазенками Линда.

— Посмотрите, во что вы превратили центральную площадь города! — взревел Гильоше, потрясая кулаками. — Бардак! Катастрофа! Ущерб на сотни тысяч кронодоров!

— Тише, тише, Люсьен! — зашипела бургомистерша. — У тебя приключится изжога, если станешь волноваться. Подумаешь, площадь! Эти механические цветы мне никогда не нравились. Поставим вместо клумбы торговые палатки. Столичные господа за все заплатят. Только не продешеви.