Астральное тело-1, Скоморох или Начало Магии

И поцелуй, и губы сладки,
Чего-то жаждет тишина…
И вдруг, все то, что было гадко,
Ушло…
И жизнь моя нежна.
Отныне в солнечной капели
Я буду в пряных ласках жить.
Я верю: солнышко отбелит
Печаль прошедшую души…
Иссохло русло огорчений,
Его пустую кожуру,
Как черви трещины прощений
Под солнцем шелушат и жрут!
Приходят радостные вести,
Их веселится толчея.
Отныне сокровенный крестик
Среди людей не прячу я…

Образно промыслив эти строки, я постарался как бы вчувствоваться в обратную реакцию Юры, и вот что я уловил в ответ:

Посреди моей печали,
Вдруг опомнился Восторг!
Будто снова я вначале
Вседержителен как Бог!
Солнце к горлу подкатило,
Распирает светом грудь…
Сочинилась даль мотива,
Даль, — со мною вечно будь!
Поизмучил ветер тучи,
Все растрепаны они:
Отгоняя сон липучий,
По ночам я чистил дни…
Пусть вчера имел я — прочерк.
Впереди рвались — «Они»…
Но сонливы стали ночи,
И бессонны стали дни!

Увлекшись своим астральным открытием, я совсем позабыл, что Юра и Вика, в осознанных лучах своих сознаний, сейчас вели замысловатую беседу с Екатериной Васильевной.

— Да… — протянула Екатерина Васильевна. — Что теперь говорить! Печально, естественно, что печально, но будем, как говорится, надеяться на лучшее…

Ведьма сидела в кресле за рабочим столом Зои Карловны, а Юра и Вика стояли возле этого стола с противоположной стороны и в разговоре пристально изучали свою библиотечную собеседницу, они переглядывались друг с другом, передавая свои впечатления от беседы.

— Там больше за Сережей никакие книги не числятся? — участливо спросила Вика Екатерину. — А то мы отыскали только это, — и все!

— Нет, нет! Больше ничего не числится за Сергеем Александровичем, отзывчиво подытожила взволнованность Вики Екатерина. — Так вы говорите, обратилась она к Юре, — что ищете работу?

— Да. В настоящее время я перевелся на заочное отделение в Литинституте и хотел бы найти себе что-нибудь подходящее моему образованию, гуманитарное!

— А это ваша жена? — кивнула Екатерина в сторону Вики.

— Да. Можно сказать, что так, — задумчиво проговорил Юра и добавил немного повеселевшим тоном: — Гражданский брак!

— А-а… — протянула понимающе ведьма, — понятно…

— Юра очень близкий Сережин товарищ, — как бы перевела разговор в иное русло Вика.

И тут в разговор вмешаться решил и я, потому что — интересная мысль прикоснулась ко мне! И эта мысль озарила меня радостным предчувствием…

«А что, если Юра, — подумалось мне, — займет мое место — директора кинотеатра, ведь оно сейчас — по существу остается еще вакантным! Конечно же, если не принимать в расчет, что исполняет обязанности директора в настоящее время Зоя Карловна! Ее так и не утвердил райком!..»

С таким чувственным настроем я усиленно обратился к астральному образу ведьмы, дабы передать свои пожелания по поводу трудоустройства Юры, и Екатерина правильно поняла меня.

— Послушайте! — воскликнула она, окидывая Юру с головы до ног и с ног до головы. — А что, если вам… Извините, как вас зовут? — уже немного заискивающе обратилась она к Юре.

— Юрий Сергеевич, — подсказал тот.

— Так вот, послушайте, Юрий Сергеевич, а что, если вам — да к нам, в кинотеатр, на место Сергея Александровича?!

— Мне, директором?! — опешенно озадачился Юра.

— Да, вам, — подтвердила ведьма мой чувственный посыл.

— Юра! А это ведь идея! — воскликнула обрадованная Вика.

— Честно говоря, я-то не против, но я не очень-то знаком с подобного рода деятельностью, — заговорил, слегка покраснев и как бы оправдываясь, Юра.

— Мы поможем! — тоном знатока произнесла Екатерина, подбадривающе подмигнув Юрию Сергеевичу и кокетливо откинувшись на спинку кресла…

ЧАСТЬ ВТОРАЯ АСТРАЛЬНАЯ ШАЙКА

ТАЙНА ПУБЛИКАЦИЙ

Паша Мечетов, мой товарищ-литератор, сидел у себя дома, в когда-то наспех импровизированной комнатенке. А сконструировал Павел себе этот свой «литературный сарайчик» (иначе и не назовешь!), попросту отгородив почерневшими досками от огромных ящиков крошечную часть единственной комнаты одноэтажного, мазаного домика, что приземисто располагался, будто «лежа на животе», в овраге многожилищного двора, двора, в котором ютились в подобных же домиках, но с преимуществом — на пригорке, еще четыре семьи.