Астральное тело холостяка

– Не вижу ничего удивительного в его кончине, – сказала вторая сотрудница. – Ты, Леся, излишне наивная, ничего и никого вокруг не замечаешь. А мы видели, что он каждый вечер бухой за руль садился.

– Ой, правда? – заморгала Леся.

Светлана закатила глаза.

– Девушки, доктор жив! – воскликнул я.

И тут зазвонил телефон.

Леся схватила трубку, Светлана встала и торжественно произнесла:

– Уважаемый Иван Павлович! В связи с независящими от нас обстоятельствами вас вместо врача Горелова примет академик Радько. Он – супер. Лучше его никого нет. А вот и Виктор…

Около стойки возник молодой парень в очках.

– Виктор, ассистент академика Радько, проводит вас в его кабинет, – выпалила блондинка и тоже схватила трубку телефона.

– Добрый день, – заулыбался Виктор. – Вы понимаете мои слова?

– Конечно, – ответил я, – рад встрече.

– Сейчас мы поднимемся на второй этажик, – сказал парень, – в зону наших владений. Вы понимаете мои слова?

– Вроде да, – усмехнулся я.

– Смущает словечко «вроде», – забеспокоился мой провожатый. – Значит, вам что-то не понятно. Вот лифтик. Это кнопочка. Тык – и дверки закрылись. Ту-ту! Поехали! Все, приехали. Выходим. Сюда, пожалуйста, налево, направо, налево. Лево это где левая ручка и ножка, а право наоборот. Кабинетик. Тук-тук. Это мы!

– Входите, солнышко, – донеслось из кабинета.

Виктор толкнул дверь, я вошел в просторную комнату, одна из стен которой была занята стеллажами. На них расположились самые разные и, на мой взгляд, совершенно не нужные в кабинете врача предметы: кастрюли, сковородки, банки разных цветов и размеров, коробки с шахматами, домино и нардами, матрешки, фигурки зверей, машинки… Хотя последние, наверное, с удовольствием рассматривают пациенты-дети. За столом восседала полная фигура в мешковатом свитере. Рот ее открылся, и послышался визгливый голос:

– Приятно вас видеть, Ванечка. Академик Радько к вашим услугам.

Я на секунду растерялся. Передо мной мужчина или женщина? Для представителя сильного пола голос чересчур высокий, а для слабого, пожалуй, низковат. Академик коротко пострижен, но это прическа унисекс. На лице нет ни грамма косметики, однако некоторые дамы обходятся без макияжа. Добрую половину физиономии врача скрывали огромные очки с затемненными стеклами, что тоже не способствовало половой идентификации. Отсутствие лака на ногтях и украшений тоже ни о чем не говорило, потому что в медицинских учреждениях должностная инструкция предписывает сотрудникам не носить кольца-браслеты-серьги и не пользоваться лаком из соображений гигиены. Знаете сколько микробов скапливается под перстнем? Орда! И фамилия «Радько» никак не могла мне помочь в определении пола академика.

Глава 28

– Садитесь, Ванечка, и поведайте мне, что вас тревожит, – продолжал человек, сидящий за столом.

Я опустился на стул и нерешительно начал:

– Понимаю, вы сочтете меня странным…

– Маловероятно, – засмеялся хозяин (или хозяйка) кабинета, – вещайте смело.

– Глупо, конечно, – еще больше смутился я, – но сегодня утром… я чувствую себя идиотом, рассказывая вам об этом… ну… в общем… я разговаривал с собакой.

– Чудесно! – засмеялся врач.

Воротник пуловера Радько слегка съехал в сторону, я увидел на шее академика золотую цепочку и обрадовался: ага, это – дама!

– Люблю поболтать со своим псом, – продолжала Радько, – вечером всегда ему о новостях дня рассказываю. У меня лабрадор. А у вас?

Я пришел в замешательство. Что сказать о породе Демьянки, которая досталась мне от Николетты? Маменька утверждала, что он… Да-да, псину сначала считали кобельком, и я стал звать его Демьяном. Так вот, Николетта гордо говорила, что ее домашний любимец элитный пес с родословной длиной в километр. Но потом песик вдруг принялся рожать щенков одного за другим, и стало понятно, что это вовсе не «он», а «она». То есть девочка, то есть собачья дама. А вскоре открылась и другая правда: Демьянка – дворянка, в смысле дворовая собака, без роду и племени[10].

– Можете ничего не говорить, – сказала Радько, не дождавшись моего ответа, – уверена, что вы купили черного терьера. Он вам очень подходит по характеру.

Я заерзал на стуле. Два дня назад на телеканале, где идут программы про животных, я видел передачу об упомянутой породе и, помнится, тогда подумал: вот собака, которую я никогда не заведу. Пес прекрасный охранник, хорошо обучаем, предан хозяину, готов защищать его до последней капли крови, но в его характере есть черты, которые мне совсем не нравятся. Академик Радько попала пальцем в небо.

– Я хозяин дворняжки небольшого размера, очень умной, – наконец сообщил я. – Значит, вы считаете, что беседа с собакой не является признаком какого-то заболевания? Я решил, грешным делом, что у меня слуховые галлюцинации, а они сопровождают некоторые неприятные болезни, например герпетический энцефалит, и случаются при простых парциальных припадках. Поэтому я и пришел. Может, мне анализы сдать?