Астральный летчик

За дверью стоял худой мужик в ватнике и засаленной кепке. В резиновых сапогах, в руке удочки. Андрюша подумал, что мужик с дачи. Может, с матерью что-то случилось. Он спросил осторожно:

— Вам кого?

— Да мне бы эта… Как яго… Перьвозванова.— И Алик ему подмигнул.

Андрюша пропустил его в прихожую. Осмотрел полутемную лестницу и закрыл за ним дверь. Тоже персонаж из дурацкого шоу, подумал он мрачно. Алик снял звякнувший рюкзак. Поставил в углу удочки. Бросил на пол кепку и ватник. Сел в кресло у телефона. Крякнул, стянул резиновые сапоги и спросил серьезно:

— Что случилось, Первозванный? Ты убил кого-нибудь?

— Это почему? — мрачно буркнул Андрюша.

— У тебя лицо наемного киллера и свежая кровь на полу. Только, пожалуйста, не говори, что ты сейчас вот только что решил на ужин зарезать курицу. Мы не поверим. — И он похлопал рукой по знакомой маечке.

Андрюша хотел ответить ему, как дворник у Соловьевского, в той же тональности. Но сдержался.

— Я палец порезал. — И показал ему коричневый палец.

— Не верим! — сурово отрезал Алик. — Показывайте труп. Предупреждаю: чистосердечное признание облегчит вашу вину и возбудит нашу гуманность. Расстрел мы заменим электрическим стулом. Где труп, Первозванный? Я жду. — И грозно встал.

Кажется, он опять был на хорошей кочерге, и Андрюша решил прекратить дурацкое шоу:

— Я сейчас с Мариной встречался.

Алик снова сел в кресло. Зачем-то снял трубку телефона, подержал у уха и снова повесил.

— Это первоклассный труп. Поздравляю, Первозванный. Надеюсь, она не долго мучилась? Бедняжка.

Андрюша достал из кармана спецодежды длинный конверт и протянул его Алику:

— Здесь десять тысяч баксов.

— Десять тысяч «гринов» от Фрези Грант! — поправил Алик. — Знакомая сумма. — Но конверт не взял.

— Бери. Она просила их тебе передать, — настаивал Андрюша.

Алик надел очки и, склонив голову набок, разглядывал написанные на нем буквы. Черные, крупные, под японские иероглифы. Андрюше надоело держать перед его носом конверт. Он отвел руку.

— И все? — посмотрел на него Алик. — Больше она ничего не просила мне передать?

— На словах просила.

— Не слышу слов.

Андрюша соображал, что лучше — сразу схватить его за кадык и заставить говорить правду или сначала передать ему слова Марины.

— Я жду слов, Первозванный. Вы их забыли? Или не поняли? Может, она по-японски с вами говорила?

Алик явно сам напрашивался. Андрюша решил ему помочь:

— Она мне много чего рассказала, Саша. Только ты же мне сказать не даешь. Как говорил капитан Слесарев, с тобой хорошо на пару говно есть.

Алик посмотрел на него внимательно и встал:

— Извини… Нервы… Нервы, как лопнувшие струны разбитого рояля… Бред! — Он хлопнул в ладоши. — Давай-ка для начала хлопнем, тетка, по стакану, сдвинем мозги набекрень! Первозванный, я просил вас приготовить поздний ужин. Надеюсь, вы исполнили мой небольшой каприз?

— Блин! — вскрикнул Андрюша.— Чайник взорвется!

И с конвертом в руках бросился на кухню…

Они сидели на кухне под уютным розовым абажуром. На столе дымились пельмени. В салатнице млели в подсолнечном масле помидоры с луком. Алик уже вскрыл матовую литровую бутылку «Абсолюта». Чертыхаясь, возился с неудобной открывашкой. Вскрывал к пельменям пиво «Калинкинъ».

Андрюша решил, что самое время поставить вопрос ребром:

— Значит… Марина мне сказала…

— Не гони-не гони-не гони! — умоляюще сложил руки Алик и разлил по фужерам «Абсолют». — Сначала сдвинем мозги. Без этой процедуры я не пойму ни единого слова этой удивительной женщины. — Он поднял фужер. — Прозит.

Они выпили. Из тех же фужеров запили пивом. Закусили помидорами. Алик молчал, только чему-то улыбался про себя. Пьянел, что ли? Это очень не понравилось Андрюше. Сегодня он ему был нужен трезвым.

— Ты таблетку прими. Слышь?

— Да? — встрепенулся Алик. — Думаешь, поможет?

— Ты же сам вчера говорил, — напомнил ему Андрюша.

Алик достал упаковку, выдавил таблетку, покрутил ее в пальцах и отложил в сторону.

— Сегодня мне не хочется их принимать. Сегодня я хочу немного расслабиться. Я устал, Первозванный. Очень устал. Могу я позволить себе небольшой отдых? Я ведь сегодня с другом. Правда, Первозванный?

Андрюша молча жевал пельмени.

— Не волнуйся, Первозванный. Твой собеседник трезв как стекло. Он не испортит беседу…

Андрюша не слушал его. Он ел пельмени и ждал момента для атаки.

— Первозванный, вы заняты? Может, мне лучше уйти?…

— Я жду, когда ты кончишь стебаться.

— Сте-бать-ся? — повторил Алик. — Уот из ит? Наверное, что-то неприличное. Башмачный сленг какой-то… Ладно. Давай принимать друг друга такими, какие мы есть. Правда? Я человек конченый. А у тебя еще есть шанс из башмака превратиться в какой-то другой предмет. Вот тогда, в зависимости от того, в кого или во что ты превратишься, я и переменю к тебе отношение. Правда?

Андрюше показалось, что Алик оскорбил его. Но водка с пивом после вчерашнего сделали свое черное дело — соображалось туго. Он решил еще чуть-чуть подождать.