Астрид - хозяйка Рождества

— Что посоветуешь? — поинтересовалась я у тетушки Лонджины и та задумчиво посмотрела сначала на платья, а потом на меня.

— Думаю, вот это подойдет, — женщина сняла платье и положила его на кровать. — На обычном ужине, будет очень уместно.

Но я ошиблась — это было не платье, а жакет и юбка из серого бархата с шелковой розовой подкладкой. Лиф приталенного жакета застегивался на мелкие, похожие на жемчуг пуговицы, а из его рукавов выглядывала рубашка из тонкого, плиссированного льна.

Тетушка Лонджина затянула на мне корсет и помогла одеться, ловко застегнув все пуговицы за полминуты. Она уложила мои волосы в аккуратную прическу, выпустила на спину длинные локоны и украсила серебряным гребнем. Из драгоценностей я надела жемчужный чокер* и такой же браслет.

— Очень элегантно! — тетушка Лонджина отошла от меня, чтобы полюбоваться со стороны, а потом достала из шкафа плащ и накинула мне на плечи. — Ваше сиятельство, вы прелестны!

— Спасибо тебе дорогая, — я посмотрела на свое отражение в большом зеркале и осталась довольна — ничего лишнего, но со вкусом, как и положено женщине моего положения. — Все, пора.

Нилс уже ждал меня, и быстренько сбежав со ступенек, я нырнула в спасительную сухость экипажа. Дождь пошел сильнее, и прохлада моментально пробралась под плащ, холодя влажным дыханием кожу на предплечьях. Что же меня ждет сегодня на этом ужине? Кто будет присутствовать там? Как себя вести, в конце концов?

Я глубоко вдохнула и приказала себе успокоиться — главное не суетиться и наблюдать, как ведут себя остальные. Со столовыми приборами я была знакома, поддержать беседу смогу и конечно же постараюсь избегать неудобных вопросов. Все-таки я взрослая, опытная женщина, а не испуганная девчонка.

Мы уже ехали минут пятнадцать, когда экипаж вдруг остановился. Услышав, как Нилс выругался и с громким шлепком спрыгнул с козел в лужу, я немного занервничала — что могло случиться?

Дверца открылась, и он заглянул внутрь.

— Ваше сиятельство, здесь дорогу напрочь развезло, придется ехать в объезд.

— В объезд, значит в объезд, — вздохнула я, понимая, что скорее всего опоздаю. — Мы сильно задержимся?

— Нет, я знаю, как будет быстрее, — ответил Нилс и улыбнулся мне. — Не переживайте.

Через минуту экипаж тронулся, и я откинулась на спинку сидения, раздраженно глядя на серебристые струи — и зачем мне все это? Сейчас сидела бы дома, рисовала эскизы возле горящего камина…

Когда за окошком залитым дождем показались светлые стены имения, я прильнула к стеклу и увидела размытые очертания большого особняка, окна которого сияли светом свечей. Похоже, гости уже собрались и на меня будет устремлено все внимание, чего не очень бы хотелось, но отступать я не собиралась.

Нилс помог мне выйти из экипажа, и я увидела перед собой красивый белоснежный дом с колоннами, полукруглыми ступенями, ведущими к главному входу и массивной дверью, над которой расположилось арочное окно. Даже в стремительно надвигающихся сумерках и под серыми потоками дождя, особняк выглядел невесомым и воздушным, похожим на своих хозяек с белокурыми локонами. Вокруг него были разбиты клумбы и на них пестрели поздние цветы, разбавляя мрачность ненастья своими яркими красками.

Я быстро поднялась по ступеням и когда передо мной неожиданно распахнулась входная дверь, увидела пожилого мужчину в темной одежде. Он поклонился мне и пропуская в холл, вежливо поинтересовался:

— Графиня Расмуссен?

— Да, — я переступила порог, и зябкая сырость осталась за стенами дома, в котором было тепло и сухо. — Астрид Расмуссен.

* * *

— Говорят, в столичном театре дают новую пьесу? — баронесса с интересом уставилась на Эрлинга, который стоял у камина с бокалом вина. — Вы не были на премьере, ваша светлость?

— Был, — лениво ответил он и сквозь прищуренные веки посмотрел на Эмму, сидевшую рядом с матерью. — У жены под башмаком.

— Что? — тонкие брови баронессы взлетели вверх, а остальные гости с любопытством стали прислушиваться к их разговору. Эмма тоже вскинула свою белокурую головку, и Эрлинг залюбовался ее прозрачной кожей с легким румянцем. Прелестная невинность…

— Валлийская опера или «У жены под башмаком», — объяснил герцог и добавил: — Скандальная скажу я вам вещь… Некоторые узрели в этом спектакле намек на отношения внутри королевской семьи соседней страны.

— Оооо… — глаза баронессы загорелись, она подалась вперед, горя желанием услышать какую-нибудь пикантную историю. — И как вам, понравилось?

— Вполне, — герцог снова посмотрел на Эмму и процитировал:

— Глаза — огонь, язык — снаряд

У тех, кто от души влюблен.

И добродетель, как солдат,

Обороняет бастион…

Он не успел договорить — дверь в гостиную отворилась, и вошел дворецкий. Слуга легко поклонился и высоким голосом произнес:

— Ее сиятельство графиня Астрид Расмуссен.