Астрид Линдгрен. Этот день и есть жизнь

Астрид Линдгрен всю жизнь волновала тема безотчетного и непосредственного единения ребенка с природой. В миг задумчивости Мелькер Мелькерсон с острова Сальткрока задается вопросом: «Почему нельзя на всю жизнь сохранить такую вот удивительную способность воспринимать как откровение землю и траву, шум дождя и звездные миры?» Вопрос Мелькера возник из-за младшего сына. Дитя природы Пелле воспринимает сущее как череду чудес, глаза его распахнуты, он подмечает мельчайшие детали. И если Мелькеру трудно найти в глубине своей души это «дитя природы», то сама Астрид Линдгрен как раз умела быть «в единстве с природой, вливаться в нее и чувствовать ее силу», как она сама сказала в интервью «Гётеборгпостен» в мае 1983 года и добавила: «Это любовь, которую я никогда не потеряю. Любовь, которая остается с тобой до конца». И в книге, посвященной родителям, в 1975 году, и в альбоме «Мой Смоланд» в 1987-м Астрид Линдгрен рассказывает о том, какую роль в ее жизни играла природа – источник детских воспоминаний:

«Если спросить меня, что я помню из детства, первое, что придет в голову, – не люди. Нет, на ум приходит природа – она так наполняла мои дни, что взрослому человеку это трудно постичь. <…> Камни и деревья, они были для нас как живые существа, природа окружала нас, питала наши игры и сны».

Астрид Линдгрен была немногим старше Роньи, когда впервые написала о своей связи с природой. В 1921 году тринадцатилетняя школьница сдала сочинение под заглавием «Прогулка из Виммербю в Крён». В нем описывалось опьянение природой и, совсем в духе Роньи, близость юного существа волшебству, красоте и тишине леса:

«Не знаю точно, как получилось, что ранним зимним утром я оказалась на опушке леса, разглядывая отяжелевшие от снега, серьезные деревья, а они смотрели на меня сверху вниз, как будто спрашивая: „Что тебе нужно здесь, человеческий детеныш?“ – „Томление по вам и всем чудесам природы, верно, привело меня сюда, пока в доме все спали, еще до восхода солнца“, – тихо отвечала я. Затем я погрузилась в свои мысли. „Какое все красивое“, – думала я. <…> Чуть дальше, у дороги, стояла большая ель. Раньше вокруг нее был хоровод молодых деревьев, но теперь остались одни пеньки. Я прислонилась к стволу и погладила шероховатую кору, вопрошая: „Бедная старая матушка Ель, кто забрал твоих деток?“ Старая матушка Ель в ответ огорченно покачала головой. <…> Как тут хорошо! Я с наслаждением вдыхала свежий воздух. В храме леса было совсем тихо. Лишь испуганная птица или отдаленный звон бубенцов изредка нарушали тишину. Настроение было торжественным и серьезным».

Животноводство Швеции

Отношение человека к природе было настолько важно для Астрид, что оказалось в центре ее последней крупной политической кампании: борьбы за нормальные условия содержания домашних животных и за сохранение открытых полевых ландшафтов в Швеции. В этом столкновении, как и в деле Помперипоссы, принимали участие множество простых людей, властей предержащих и представителей прессы. Оно затянулось на десять лет, от первого выступления в 1985 году до последней крупной статьи в «Экспрессе» осенью 1996-го:

«Алло, кто-нибудь помнит интервью в „Экспрессе“ от 27 октября 1985 года? Нет? А мы и не рассчитывали. Но оно вышло примерно в то время, когда Улоф Пальме, занимавший пост премьер-министра, пообещал нам новый закон о защите животных, чтобы бедным курочкам не сидеть всю жизнь в тесных клетках».