Астронавты в лохмотьях. Деревянные космолеты

— Хорошо. — Чаккел как будто даже обрадовался, что для него нашлось полезное дело. Толлер передал ему рукоятку интенсивности, а темноволосые сыновья подошли поближе и, все еще робко поглядывая на капитана, внимательно слушали объяснение работы механизма.

Пока Толлер втаскивал стойки и привязывал их к углам гондолы, Чаккел научил мальчиков отсчитывать ритм горелки, превратив это в своеобразную игру. Увидев, что они целиком поглощены своей забавой, Толлер прошел в отсек, где лежала Джесалла. Выражение ее лица уже не было таким напряженным, а глаза смотрели живее. Она протянула ему скатанный бинт, который, наверно, достала из своего узла. Взяв бинт, Толлер опустился на подстилку из мягких стеганых одеял, ругая себя за неуместное волнение.

— Как ты? — тихо спросил он.

— Я думаю, ребра все-таки целы, но если я должна выполнять свою долю работы, мне надо перевязать их. Помоги мне подняться. — Опираясь на Толлера, она осторожно встала на колени и, повернувшись к нему спиной, задрала серую рубашку и открыла кровоподтек сбоку на нижних ребрах. — Как ты считаешь?

— Да, надо забинтовать, — сказал он, не двигаясь с места.

— Так чего же ты ждешь?

— Ничего. — Он начал обматывать ее бинтом, стараясь делать это плотно, но ему мешали складки куртки и рубашки. Несмотря на всю осторожность, его пальцы слегка задевали ее грудь, и это прикосновение волновало Толлера, увеличивая его неповоротливость. Джесалла громко вздохнула.

— Какой ты бестолковый, Толлер. Подожди! — Она одним движением стянула с себя рубашку вместе с курткой, и ее стройное тело оказалась обнаженным выше пояса. — Попробуй теперь.

Толлер заставил себя вспомнить тело Лейна в желтом капюшоне и тут же превратился в бесчувственную машину. Он быстро и ловко, как полевой хирург, забинтовал Джесаллу и опустил руки. Несколько секунд Джесалла тепло и грустно смотрела на него, затем подняла и надела рубашку.

— Спасибо, — сказала она, легонько дотронувшись рукой до его губ.

Сверкнуло пламя радужных цветов, и корабль резко погрузился во тьму. Во втором пассажирском отсеке Дасина с дочерью тревожно простонали. Толлер встал и посмотрел через борт. Край искривленной тени Верхнего Мира мчался на восток к горизонту, а почти точно под кораблем переплетением оранжевых пылающих прядей, погруженных в расширяющееся смоляное озеро, светился Ро-Атабри.

Когда вернулся дневной свет, четыре корабля королевского рейса достигли примерно двадцати миль высоты, и их сопровождал рыхлый рой птерты.

Толлер осмотрелся и увидел зловещий шар всего в тридцати ярдах к северу. Он быстро подошел к одной из двух корабельных пушек, навел ее на цель и вытащил штырек — затвор стеклянного контейнера с двумя отделениями. Последовала короткая пауза, пока смешивались пикон и халвелл, а затем смесь взорвалась, и снаряд смутным пятном прочертил свою траекторию, раскрывая в полете радиальные лезвия. За ним, ярко блестя, потянулись стеклянные осколки. Описав пологую дугу, снаряд прошел сквозь птерту и уничтожил ее. Клякса пурпурной пыли расплылась и быстро исчезла.

— Хороший выстрел, — сказал Чаккел за спиной Толлера. — Как вы думаете, на этом расстоянии яд до нас не дошел?

Толлер кивнул:

— Корабль летит по ветру, когда ветер есть, и пыль тоже. Поэтому она не может нас догнать. И вообще птерта для нас не так уж опасна. Эту я уничтожил, потому что у границ малой ночи бывают воздушные завихрения, и мне не хотелось, чтобы шар воспользовался случайным порывом ветра и налетел на нас.

С озабоченным выражением на смуглом лице Чаккел смотрел на остальные шары.

— Как это они подобрались так близко?

— Должно быть, случайно. Если они распределены по всей площади неба, а рядом поднимается корабль, они начинают двигаться в том же темпе. То же самое случается при… — Толлер замолчал, услышав откуда-то снизу два пушечных выстрела, а затем слабые крики.

Он наклонился через борт гондолы и посмотрел прямо вниз. На сложном зелено-голубом фоне выпуклой громады Мира виднелась нескончаемая масса баллонов. Ближайший находился всего в нескольких сотнях ярдов и казался очень большим. Под ним нестройной цепью и случайными скоплениями располагалось множество других баллонов, уменьшавшихся с расстоянием до минимальных размеров.

Птерта перемешалась с ближайшими кораблями, и Толлер смотрел, как еще одна пушка выстрелила и попала в шар. Снаряд быстро потерял скорость и в головокружительном стремительном падении затерялся в облачных узорах далеко внизу. Крики были слышны еще некоторое время, потом стихли.

Толлер отодвинулся от перил. Он не знал, была ли это беспочвенная паника или кто-то и впрямь увидел висящий рядом с гондолой слепой, злобный и совершенно непобедимый шар, который вот-вот лопнет, чтобы рассеять смертоносную пыль.