Астроном

Стойкость Исая навела меня на некоторые мысли. Я приказал поставить ванную с горячей водой перед окном залы и провел в ней несколько часов, размышляя о случившемся. Немного сетийского вина в хрустальном стаканчике, вид на Рим, приятная истома прогретого тела.

Почему меня так разозлила стойкость раба? Ведь та же черта характера, проявленная при других обстоятельствах и другим человеком, как, например Сцеволой, приводит нас в восхищение. Думаю, что человеческие качества не существуют сами по себе, их нельзя заранее, вне конкретной ситуации и места, определить как хорошие или плохие.

Доброта по отношению к рабам вредна, она портит их, и, в конечном итоге, только усложняет им жизнь. Трусость в некоторых обстоятельствах превращается в разумную предусмотрительность, а милосердие – в расточительство. Верность Богу у Исая проявилась как примитивный фанатизм, но в культурном и просвещенном обществе Рима, она могла бы обратится в поднимающую душу жертвенность. Без конца упрекающие нас морализаторы делают одну и ту же ошибку: им хочется привести всех к некоему сочетанию качеств, какое представляется им совершенными, забывая о том, что качества эти могут диаметрально меняться в зависимости от человека и ситуации. В итоге, каждый должен судить себя сам, зная, что есть в его случае добро, а что зло, и действовать в соответствии с этим судом. Единственное условие, которое необходимо соблюдать, дабы общество не превратилось в стаю рвущих друг друга волков – суд должен быть честным. Да, судить себя нужно честно и это главное правило, которого следует придерживаться в вопросах этики и морали.

Вот, собственно, и все, моя несравненная и далекая госпожа. В знак любви и грусти посылаю тебе киньяр домашнего вина. Помнится, ты смеялась, что на моей давильне трудится целая деревня. На сей раз и я надел короткую тунику и прыгнул в чан вместе с другими работниками. Рабов я выгнал и вместо них поставил молодых рабынь. Вино, выжатое их нежными пятками, отличается особенно мягким вкусом.

Представь: громадный чан из черного базальта, белые ноги девушек, молодые груди, слегка подрагивающие в такт движениям ног. Я велел рабыням раздеться и получил двойное удовольствие: от крепкого духа раздавливаемого винограда и от юной красоты работающих рабынь.