Ataashi Asaara (СИ)

Это должно быть?

Комментарий к Anaan ebasit hissra

Кунарийский словарь №4:

Anaan ebasit hissra - «Победа — иллюзия».

Анаан - победа.

Като - «конец» или «достижение».

Эбала мараас - «Всё стало ничем (закончилось)».

На правах саморекламы: я объявила в своем паблике конкурс! Велкам, дорогие писатели! :)

https://vk.com/hard_in_wherever?w=wall-160425659_256

(если вас нет вконтакте, а поучаствовать хочется, смело стучитесь ко мне в личку на фикбуке)

========== Asala-taar ==========

Потом было тяжело — не только Асааре, но и всем Стражам. Оба таллис и Командор пытались разобраться, предал ли их тот дворянин; Асаара же решила отстраниться от других, продолжая винить себя за причиненный ее стэну вред (пусть Командор и сказал ей, что это Кейр совершил ошибку, зная, что она плохо лечит, и все же заставив ее действовать). Она нашла книги в библиотеке — много разных книг обо всем: о хозяйстве, о магии (южане писали о ней книги, подумать только!), о тактике боя — и совсем уж непонятные ей истории, в которых творилось что-то невообразимое. Асаара хорошо понимала слова книг, но не понимала, что авторы хотят сказать этими словами.

В этих странных историях мужчины и женщины долго говорили друг с другом обо всякой ерунде, а потом обязательно спали вместе — и иногда заключали брачный союз в конце книги. При этом они без конца говорили о любви, которая их не разлучит. Страж по имени Эрика, хорошо сложенная кареглазая женщина-карашок, очень хвалила эти истории и говорила, что они «задевают потаенные струны» в ее душе. Асаара же, прочтя несколько таких книг, не ощутила ничего, кроме замешательства. Но одно она поняла — у бас очень странные нравы в том, что касается «любви».

Асааре не была чужда сильная привязанность к тем, кто ее воспитал — родителям и Армине, ривейнской провидице, научившей ее кое-каким магическим премудростям. Никого из Кунари она, правда, не могла назвать своим кадан — да ей это и не было позволено. Никто бы не испытал подобных чувств к саирабазу. Здесь, среди Стражей, ей нравились многие, некоторых она вполне могла бы назвать своими братьями — но и только. Асаара не понимала, зачем бас мешают секс и эмоциональную связь. С тем же успехом «влюбленные» из тех книг, поговорив друг с другом, могли бы вдвоем осушить большую чашу воды. Но Асаара боялась спросить, что думают об этом Стражи. После Посвящения ей хотелось с кем-то переспать, но она не знала, позволено ли ей это — и позволено ли это вообще Стражам. Никакой тамассран при них не было. Правда, у Командора была жена — долийская эльфийка Эллана с внимательными зелеными глазами и движениями опытной разведчицы — но она не была Стражем. По-особому друг на друга иногда смотрели Натаниэль и Веланна — но, возможно, они были лишь кадан друг для друга. Многие Стражи были друг для друга кадан. Было ли что-то еще?

Но спросить Асаара боялась. После совершенной ею ошибки ей вряд ли даже было позволено что-то спрашивать у других. Оба таллис, правда, пытались к ней обратиться, поговорить — но она отстранилась от них. Все же Кунари правы: она оскверняет все, к чему прикоснется, и ей дозволено только убивать порождений тьмы. Асаара хотела даже отказаться от разговоров и тренировок с Командором, но он не давал ей даже возможности отказаться — лишь продолжал наставлять, как надо действовать в Тени, как примириться со своим даром, как лечить так, чтобы вместо исцеляющей энергии не выходил огонь. Асаара слушалась его — и мысленно благодарила, хоть и считала себя недостойной всех его усилий.

Мысли в голове путались и рвались, руки действовали правильно только под взором Командора — но хуже всего приходилось ночью. Кошмары снова настигали ее один за другим: то ее преследовали демоны, то дикий, душераздирающий шепот порождений тьмы, то властный, уверенный голос виддасалы, говорящий: «Ты осквернена и всегда будешь осквернена. Достойная жизнь и достойная смерть — не для тебя». Асаара не могла сказать, какой из трех кошмаров страшнее, но все вместе они были хуже любой скверны.

Однажды, едва не задохнувшись от ужаса, она с трудом убежала от жуткого, неизвестного ей демона в Тени — и, проснувшись, почувствовала, что ее подушка насквозь мокрая, как и лицо. Асаара с трудом перевела дыхание, будто убегала в реальности, а не во сне; слезы продолжали литься. К счастью, она не разбудила своим громким вздохом никого из спавших Стражей. Хоть чем-то она не осложнила им жизнь.

Она села на кровати и попыталась утереть слезы — но те все продолжали литься, как безумные. «Может, я все же тал-васгот и не имею власти над своими телом и душой?» Впрочем, теперь эти мысли уже были бессмысленны.

Асаара заметила — и услышала — шевеление в темноте и внимательно огляделась по сторонам. Лунный свет, пробивавшийся в окна, был довольно тускл, и она не могла видеть всего — но все же заметила приближающуюся к ней маленькую тень.

Эльф? Гном? Демон?

Тень приблизилась к ней и остановилась. В слабом свете Асаара разглядела грубоватое лицо с большим носом, маленькими внимательными глазами и тремя линиями татуировки на подбородке.

Калах.