Атаман Краснов и Донская армия. 1918 год

Реально вперед были двинуты 10 слабых сотен 9-го и 10-го Донских полков, всего около 700 всадников, менее полка нормального штата. Это не остановило Краснова, хотя, по данным разведки, перед ним было до 200 тысяч солдат нового противника. Уже тогда проявились все особенности начинавшейся Гражданской войны, которую Краснов назвал «подлой». «Но Гражданская война — не война, — писал Краснов. — Ее правила иные, в ней решительность и натиск — всё...»³⁰. Пленные, захваченные казаками, распускались. «Не расстреливать же их поголовно! А другого исхода не было. Или на волю, или перестрелять»³¹ . Сторонники большевиков сопротивлялись вяло. «Или у них мало патронов, или они не хотят стрелять», — отмечал Краснов³². 16-тысячный гарнизон Царского Села после митинга и переговоров был разогнан двумя орудийными выстрелами.

Сил у Краснова хватило дойти до Пулково, где он был остановлен матросами и Красной гвардией. Казаки потеряли 3 убитых, 28 раненых (из них 1 убитый и 18 раненых потеряла Оренбургская сотня лейб-гвардии Сводного казачьего полка во время самовольной атаки), потери большевиков якобы доходили до 400 человек.

После боя у Пулково казаки заявили, что без поддержки пехоты (пехота у них ассоциировалась с «русскими», неказака-ми) на Петроград они не пойдут. «Все одно нам одним, казакам, против всей России не устоять. Если вся Россия с ними — что же будем делать?» — говорили казаки³³. При посредничестве Викжеля (профсоюза железнодорожников) казаки вступили в переговоры с матросами. 1 ноября военные действия прекратились. Матросы предложили помириться и взаимно выдать инициаторов войны — Керенского и Ленина. Керенский бежал. Казаки готовы были выдать Краснова, лишь бы их отпустили из-под Петрограда на Дон. Но при царившей неразберихе и непрочности новой власти никто, кроме Краснова, не брался вывести их на родину. Большевики, опасавшиеся оставлять под Петроградом такое количество казаков, не тронули Краснова, который и организовал вывод казаков на Дон. «12 ноября 1-я Донская дивизия потекла на Дон и успокоилась», — вспоминал Краснов. Он жаловался, что казаки 10-го Донского полка, которым он командовал в начале Мировой войны, не взяли его с собой в эшелон «из трусости». Вывод Краснова гласил: «Эти люди были безнадежно потеряны для какой бы то ни было борьбы, на каком бы то ни было фронте»³⁴.

А.В. Венков

r-^i-

После событий 1 ноября участие казаков в наступательных действиях против большевиков надолго прекратились 2 ноября казачий комиссар при Ставке Шапкин телеграфировал на Дон: «Во избежание бесполезного пролития крови и создания невозможных для казаков условий существования предлагаю всем казачьим частям немедленно прекратить активное вмешательство в борьбу с большевистским движением»³⁵. И хотя в этот день московские «контрреволюционеры» и «умоляли прислать помощь экстренным порядком»³⁴,3 ноября отправка казачьих отрядов на Воронеж и далее на Москву была отменена³⁷.

Четко проявился примиренческий настрой казачьих полков, их нежелание участвовать в «братоубийственной» войне. 5 ноября газета «Приазовский край» опубликовала статью «Ближайшая тактика казачества», где было сказано: «Роль спасителей отечества (казакам. — А.В.) не улыбается.... Единственное спасение казачество видит в общественной самодеятельности и организации». Совет Союза казачьих войск в Петрограде заявил 7 ноября, что казачество «поставило своей задачей не вмешиваться в начавшуюся Гражданскую войну, а все свои силы направить на создание демократического правопорядка в родных областях»³⁸. Но все же обособленно державшиеся, не знавшие дезертирства казачьи части казались инородным телом в море разлагающейся солдатской массы. Их опасались, от них старались побыстрее избавиться. На станциях большевики развешивали лозунги: «Солдаты — к нам, казаки — по домам, офицеры — по гробам». И казаки с фронта охотно устремились домой, на Дон.

Глава 3

«ДОБРОВОЛЬЦЫ» И «ПАРТИЗАНЫ»

Не только эшелоны с казачьими полками торопились через охваченную революционными беспорядками Россию к берегам Тихого Дона.