Читаем Атаман Платов полностью

Атаман Платов

— Вы, Михаил Александрович, поднимайте корпус и следуйте с ним прямо по дороге на Рассеват. Примите на себя главный удар сераскера Гозерва-паши. А чтобы прежде выманить его из лагеря, пошлём казаков. Одним полком выманите, главными же силами ударьте, атаман, по неприятелю с фланга. А уж коли тот дрогнет и начнёт отступать, тогда гнать его до самого лагеря и даже за оный. Преследовать, пока будет на то возможность!

Сражение началось с утра следующего дня. Всё происходило так, как предвидел Багратион.

Вперёд к лагерю Платов выслал атаманский полк. Командовал им Строганов, единственный из всех командиров неказачьего сословия. Человек высокообразованный, знавший многие языки, он занимал прежде высокие посты на государственной службе и дипломатии. Однако в 1807 году, имея чин тайного советника и будучи сенатором, вдруг подал в отставку. По просьбе его зачислили в армию простым волонтёром — случай в истории служилого русского дворянина исключительный.

Атаман Платов, относившийся к Строганову с большим уважением, принял его в состав казачьих войск и поручил командовать полком. В войне 1807 года Строганов не раз отличался, и Матвей Иванович подал ходатайство о присвоении ему воинского чина; он был возведён в генерал-майоры.

Турки, завидя приближающихся донцов, высыпали из лагеря. Казаки применили обычную для себя тактику: короткими ударами, словно осы, жалили неприятеля — и отходили.

Разъярённые турки бросились на них. Но, проскакав версты три, их конница вдруг оказалась перед русскими орудиями. Те ударили картечью.

Одновременно на неприятельский фланг Платов выслал отряд под командой генерала Денисова в составе шести полков.

Напутствуя, Матвей Иванович предупредил:

— Забирайте поглубже, к самому лагерю, чтоб не дать в нём туркам закрепиться.

Но Андриан Карпович без того уже знал, что и как делать. В сражении он был не только храбр, но и осмотрителен.

Ударом атаманского полка с фронта, а с тыла — отряда Денисова неприятель был разгромлен. В панике турки бежали к Силистрии. Почти тридцать вёрст продолжалось преследование врага.

К полудню всё было закончено. Но тут дозорные донесли, что вверх по Дунаю плывут парусные фелюги.

— Так это же недобитые турки!

— Аж десять штук! — послышалось со всех сторон. К реке прискакал Платов:

— Где полковник Карпов?

Полковник Карпов командовал донской артиллерией.

— Немедленно сюда пушки! Лодку расстрелять! — распорядился атаман.

Шесть орудий подвезли к берегу и открыли огонь. Вскоре удалось разбить четыре лодки. Остальные шесть поспешно направились к противоположному берегу.

— Убегут ведь! Утекут! — кричали в досаде казаки. Ядра не долетали.

— Разрешите довести до конца начатое! — обратился к Платову Строганов.

— Что задумали?

— Пошлём охотников вплавь. Платов задумался лишь на мгновение.

— Действуйте!

Казаки кинулись вслед убегающим туркам…

Только к вечеру закончилось сражение. Оно завершилось полным разгромом неприятеля.

За бой у Рассевата Матвей Иванович Платов был удостоен чина полного генерала, генерала от кавалерии.

Осень прошла в сражениях, а в конце ноября Платов сильно заболел. Штаб-лекарь Нестеров не на шутку испугался. Таким он ещё не видел генерала. Сообщил находившемуся в армии опытному доктору Виллие.

Тот долго выстукивал больного, а потом сокрушённо покачал головой:

— Плохо, Матвей Иванович, плохо.

— Что такое, батюшка?

— Немедленно в Петербург. Немедленно!

— А как же мои казаки? Не брошу же я их, Яков Васильевич!

Но это не возымело действия на лейб-медика.

— Поймите, атаман, не начнёте лечиться, нападёт на вас чахотка. Чахотка! Вы же понимаете, что это такое?! А ваши казаки не пропадут. Есть и Денисов, и Иловайский, и граф Орлов-Денисов. Все молодцы, один к одному. Вас не заменят, но подменить могут. А уж о разрешении императора не беспокойтесь. Я постараюсь всё уладить.

Матвей Иванович питал к Виллие особое уважение. И не потому, что тот был опытным доктором, знал его Платов и как преданного делу человека. В Пруссии, во время войны с Наполеоном, через руки Виллие прошли сотни раненых. И многие обязаны ему жизнью.

Однажды, производя операцию, доктор случайно порезал себе палец. Он хорошо понимал, чем это могло кончиться. Не раздумывая, приказал помогавшему фельдшеру:

— Режь!

— Что резать?

— Палец! Вот этот палец!

— Ваш палец? Да мы его йодом, ваше превосходительство.

— Режь! — в ярости закричал тот.

Фельдшер отрезал палец. Оказав себе первую помощь, Виллие продолжал у операционного стола своё дело…

— Петербург сейчас мне ни к чему. Уж лучше, Яков Васильевич, я поеду на Дон. Там в одночасье от воздуха родного излечусь.

На Дону Платов пробыл до весны. Потом выехал в Петербург. Здесь ему вручили за кампанию 1809 года орден Георгия 2-го класса и Владимира 1 степени.