Атаман Золотой

— Кто такой? — спросил его Мясников.

— Илья Чеканов, — гордо ответил парнишка.

— А за какой надобностью пришел сюда?

— Примите в отряд. Тятьку под караулом в город увезли.

Федот Бажуков не выдержал.

— Сколько тебе лет-то, сопляк?

— Восемнадцать.

— Врешь, пятнадцати нет.

Парнишка, однако, не терялся.

— Хоть и пятнадцать, а драться умею.

Андрей засмеялся и обнял Илюшку за плечи.

— Я такой же был, как ты. Принимаю тебя, Илюха, в отряд. Только, чур, не плакать о мамке.

— Не буду, — буркнул в ответ Илюшка.

На следующий день явился еще один, этот был постарше и с пистолетом, который он сумел стащить в господском доме. Андрею понравилось, что новенький пришел с оружием.

— Нам такие надобны. Умеешь стрелять?

Бажуков шепнул:

— Не надо бы его принимать. Господские пятки лизал да, сказывают, и наушничал. Неверный человек, одним словом. Ему и прозвище — Ботало.

Атаман заколебался, но Ботало, насыпав порох на полку, взвел курок и, почти не целясь, выстрелил в галку, сидевшую на соседней ели. Та кувыркнулась на землю.

— Браво! Добрый стрелок! Беру в команду.

Через день заводские женки приносили отряду провизию.

— Долго ли будем здесь стоять, Андрей? — спрашивал Мясников.

— До тех пор, пока не поднимем соседние заводы.

А опасность надвигалась неумолимо и быстро, о чем и подумать не мог атаман.

Накануне рокового дня исчез Ботало. Бажуков донес об этом Андрею.

— Упреждал тебя. Не поверил. Теперь жди беды. Такой не только нас, отца родного продаст, не чихнув.

— Будем настороже.

Не знал он, что уже напали на его след, что крупная воинская команда окружила гору.

Однажды люди его отдыхали после обеда. Примостившись в тени молодой сосны, спали Никифор Лисьих и Василий Карпов, вместе с Федотом Бажуковым присоединившийся к отряду. Кочнев стоял на карауле, Мясников бодрствовал. Всегда серьезный и неразговорчивый, он сегодня был особенно угрюм.

— Добрались до шайтанских, доберутся скоро и до нас. Надо думать, атаман, что будем дальше делать.

— А что, по-твоему?

— По-моему, уходить надо подальше от завода. Розыскные команды отовсюду высланы. Обложат, как медведя в берлоге.

— Уйти отсюда не хитро, только здесь у нас поддержка и помощь, другого такого завода не найдешь.

Андрею не хотелось покидать место, где на него каждый смотрел как на избавителя. Отряд его получал довольствие, и здесь можно было укрыться от погони. Но вестей с соседних заводов не приходило.

Мясников хмурился.

— Мало у нас вооруженных. Как бой примем?

— Каждый день все новые приходят.

— Что толку — приходят не с ружьями, а с топорами да рогатинами. Супротив воинской команды не выстоять.

Солнце ласково пригревало, и после сытного обеда, принесенного из Талицы, одолевала дрема.

Андрей проснулся от резкого свиста и крика.

— Вставай, атаман! Беда! — кричал Мясников.

Андрей мигом вскочил, схватил лежавшую рядом саблю.

— Что случилось?

— Розыскная команда наступает.

Закатное солнце алело сквозь ветви сосняка. Из-за кустов по склону горы тут и там поднимались вооруженные люди. Никифор спешно заряжал ружье. Андрей мгновенно овладел собой. Скомандовал:

— Отходить к Мокрому логу!

— Со всех сторон обступили, — сказал Мясников. — Надо пробиваться… Берегись, атаман!

Грянул выстрел, и Андрей увидел, как его верный есаул пошатнулся и, не простонав, упал на землю, сраженный насмерть.

Оглушительно хлопнуло еще несколько выстрелов. Острая боль в руке заставила Андрея выронить саблю. Тотчас же из кустов выбежало человек десять, и началась схватка. Раненому Андрею связали руки за спиной.

Мимо провели обезоруженных Кочнева, Василия Карпова и Федота Бажукова.

Начальник розыскной команды велел всех пленных вести на дорогу.

— А этого положите на подводу, повезем в город, — распорядился он, указав на мертвого Мясникова.

Из всего отряда атамана Золотого спасся только Илюшка Чеканов.

Андрей, бледный от потери крови, под конвоем спускался вниз в ущелье, уже окутанное вечерней мглой. В закатном мареве, алое, как кровавая рана, солнце садилось за горы, и небо на западе казалось медно-красным, как зарево пожара.

Горько и обидно было атаману, что так врасплох застали его враги. Горько и больно было и за себя и за товарищей. Он знал: не миновать жестокой казни.

Ботало шел позади всех: он рассчитывал получить по крайней мере рублей сто от екатеринбургских властей.

Атамана привезли в заводскую контору, заковали в ручные и ножные кандалы и вместе с убитым Мясниковым повезли в город. Четырнадцать солдат под командой унтер-офицера конвоировали подводу.

Пленных привезли в канцелярию Главного управления сибирских, оренбургских и казанских заводов, оттуда в контору судных и земских дел. Конторе было указано: