Атаманыч

— Знаете, — торопливо заговорил Миша, — я сейчас: поднялся на Скалистую одним махом, без передышки!: А до сих пор никак не мог осилить ее сразу. Если лейтенант Сидоренко и дальше будет заниматься со мной физкультурой, то через два-три месяца я смогу забираться без отдыха на самый хребет Камышовой гряды!

Урманов смотрел в задорно сверкающие мальчишечьи глаза и думал: «Кто знает, может, и правда из него, со временем выйдет отличный офицер?..»

— Значит, Миша, тебе у нас понравилось? — наконец, заговорил он.

— Товарищ подполковник! — Миша вскочил. — Да я…

— Ладно. Все понятно, — остановил его Урманов. — Но, видишь ли, в чем дело… Из Онорской школы пришла письмо от директора… Там беспокоятся о тебе… Директор пишет, что тебе нужно учиться.

Лицо мальчика помрачнело. Он вспомнил Онор, школу, свой пустой, заколоченный дом…

— Что же мы теперь ответим директору? — спросил Урманов.

— Товарищ подполковник, — тихо проговорил Миша, — не отсылайте меня в Онор…

На глаза Миши навернулись слезы. Он закусил губу и сделал над собой отчаянное усилие, чтобы не заплакать. Урманов ждал, пока он справится с собой, и думал: «Да, вернуться в деревню его теперь не уговоришь. Ну ладно, пусть поживет пока в полку, а потом его можно будет переправить на Большую землю, определить в суворовское училище. Попадет в училище уже «бывалым солдатом», это будет совсем неплохо!»

— Вот что, Атаманыч, — сказал Урманов, вставая из-за стола и подходя к Мише, — ты останешься в полку. Я только хочу тебя предупредить: у нас тут всяко бывает. Здесь граница. Ты будешь, как и все наши солдаты, физкультурой заниматься, учиться верховой езде. Придется тебе и в разведку ходить, и на посту стоять. Так что помни: назвался груздем — полезай в кузов! Одних пряников не обещаю, иной раз придется и сухую корочку глодать. Понял?

— Так точно, товарищ подполковник, понял! — радостно воскликнул Миша.

— Ну ладно, Миша Ковальчук, быть тебе солдатом. Пойдешь в разведвзвод лейтенанта Остапова.

— Служу Советскому Союзу! — весело отозвался Миша.

Так началась для Атаманыча военная служба.

В пошивочной мастерской ему подогнали по росту форму, в каптерке подобрали по размеру сапоги; он вместе с бойцами разведвзвода стал заниматься строевой подготовкой и обучаться всему, что положено знать солдату.

Глава четвертая. Олень

Стоял теплый сентябрьский вечер.

После ужина Миша вышел из казармы. Короткая тропинка вывела его на открытую поляну, с которой открывался широкий вид на окрестности.

Большой багрово-красный диск солнца медленно клонился к темным вершинам Камышовой гряды, и от этого хребет казался еще выше, как будто он поднял плечи. Легкий ветер чуть шевелил тронутую осенней позолотой листву.

Миша лег на траву, закинул руки за голову и стал смотреть в небо.

Быстро темнело. Над оврагом дымчатым облаком расстилался туман. И вот из-за высоких лиственниц выплыла ярко-желтая полная луна.

Вдруг послышались чьи-то шаги. Миша приподнялся.

По тропе шли двое. Миша их сразу узнал: один из них был лейтенант Сидоренко, адъютант Урманова, второй — капитан Некрасов, заместитель командира полка.

Они поднялись на сопку и свернули в сторону границы.

— Товарищ лейтенант! — окликнул Миша Сидоренко.

Офицеры оглянулись.

— Атаманыч? — удивился лейтенант. — Ты что тут делаешь?

— Беги в казарму, скоро отбой, — сказал Некрасов.

— А вы куда идете?

— Куда? На кудыкину гору, — отшутился капитан.

— Возьмите меня с собой! — попросил Миша, умоляюще глядя то на Сидоренко, то на Некрасова.

Капитан Некрасов первый сжалился над Мишей.

— Ладно, Сидоренко, возьмем его, пусть приучается. Беги, Атаманыч, к старшине, скажи, что я разрешил тебе пойти с нами в обход, — сказал Некрасов. — Живо! Мы тебя здесь подождем.

Миша со всех ног бросился в казарму. Когда он вернулся, капитан ему сказал:

— Главное, Ковальчук, давай сразу договоримся: не самовольничать. Без команды — никуда! Понятно?

— Понятно, товарищ капитан! — ответил Миша, а про себя подумал: «Вот здорово: наконец-то я своими глазами увижу границу!»

Они долго петляли по еле заметным тропкам. Наконец шедший впереди капитан Некрасов остановился и подал рукой предупреждающий знак: «Внимание! Тихо!»

— Отсюда до границы всего метров триста будет, — вполголоса сказал Сидоренко. — Ты это, Атаманыч, учти…

Вокруг все было спокойно, но вдруг со стороны оврага донесся хруст сухой ветки. Все насторожились, повернули головы в сторону шороха. Но сколько ни прислушивались, ничего больше не услышали.

— Наверное, где-то гнездо свалилось, — прошептал Миша.

Ему никто не ответил.

— Товарищ лейтенант, а где наши часовые стоят? — чуть слышно спросил Миша.

— На границе, — так же тихо ответил Сидоренко.

— Почему же их не видно?

— А зачем тебе их видеть? Они тебя видят — и ладно…

— А если шпион пойдет?..

— Ты вот что, — оборвал Мишу Сидоренко, — оставь свои детские вопросы при себе. Наблюдай и слушай.

Некрасов подал знак, и все трое поползли вниз по склону.

Луна выглянула из-за тучи, в овраге стало светло. Но вот опять наплыла туча, снова потемнело. Шорох повторился, в овраге мелькнула какая-то тень.