Ататюрк. Особое предназначение

Не было только одного: упоминания и портретов Ататюрка.

Еще несколько лет назад устроители симпоизума заплатили бы за такую «забывчивость» годами тюрьмы.

Теперь такое стало возможным.

Как стало возможным и публичное проявление веры.

«В 2009 году Турция имела более 85 тысяч действующих мечетей — по одной на каждые 350 граждан, для сравнения: одну больницу на каждые 60 тысяч человек.

Это является самым высоким показателем на душу населения в мире — 90 тысяч имамов, которых больше, чем врачей или учителей.

В стране тысячи мусульманских средних школ типа медресе и около 4 тысячи официальных государственных курсов изучения Корана, не считая негосударственных школ изучения Корана, учёт которых может увеличить общее число таких заведений раз в десять.

Расходы правительственного Управления по делам религии выросли в пять раз.

Управление имеет больший бюджет, чем восемь других министерств вместе взятых».

В своем послании симпозщиуму Президент Турции Р. Эрдоган назвал гонимого в кемалистской Турции Нурси «совестью нации», без которой «нет турецкой духовности и морали».

— Семена, брошенные мыслителем, — говорил он, — взошли сегодня…

Откуда такой интерес к умершему от истощения богослову?

— Успешная модернизация, — говорил по этому поводу посетивший чтения мэр Стамбула, Кадыр Топбаш, — невозможна без опоры на мораль и духовность, и лучшего примера, нежели великий богослов, который говорил о возможности обратить исламские идеалы к современному и будущему обществу, нет…

Таким образом, сама жизнь показала, что указанная Кемалем мечеть, как единственное общественное место занятия религией, давно уже стало тесным.

Да и сами ограничения кемалистских времен выглядят ныне одиозными и неуместными в глазах ЕС, куда Турция стремится попасть вот уже много лет.

Жалобы турецких исламистов по поводу ограничения светскими властями их деятельности поступают в Европейский суд в неменьшем объеме, чем жалобы на истязания в турецких тюрьмах.

Это стало возможно благодаря тому, что влиятельные турецкие интеллектуалы светской ориентации уверены в том, что религия должна стать таким же влиятельным и эффективным элементом духовной жизни общества, каким являлся до сего времени турецкий национализм.

Такое духовное обогащение придает новые идейные силы обществу и государству, столь необходимые в выполнении Турцией своей новой миссии в Евразии, как влиятельной региональной державы, ответственной за судьбу всех тюрок и мусульман в Западной Европе, на Балканах, на Кипре, Кавказе, Молдавии, России, Центральной Азии, Ираке, Синьцзяне и других регионах.

Как можно видеть, эта старая «новая миссия» основывается на принципе тюркизма и панисламизма.

Да, именно так, и идею Великого Турана никто не забывал.

И кто знает, что имел в виду сам Ататюрк, который говорил:

— Необходимо обеспечить будущее тюркизма и вместе с ним — всего мусульманского мира…

И возрождение ислама и пантюркизма суть явления нового времени.

Турецкие политики и дипломаты проводят аналогию с Европейским Союзом и убеждают президентов Казахстана, Туркменистана, Узбекистана и Киргизии в том, что «вместе они смогут добиться больших успехов».

— Турция, — говорил один из «архитекторов» нового внешнеполитического курса А. Давутоглу в 2009 году в Сараево, заявлял, — имеет право и интерес влиять на порядок отношений на Балканах, на Кавказе и на Среднем Востоке, дабы защитить свое историческое наследие и собственную безопасность. Мы хотим построить новый балканский регион, основанный на политических ценностях, экономической взаимозависимости, сотрудничестве и культурной гармонии. Такими были Оттоманские Балканы. Мы обновим нынешние Балканы.

И я буду очень обязан тому, кто объяснит, в чем разница «нового внешнеполитического курса» и старой политики Энвера.

Да, события в современной Турции показывают, что время слепого поклонения Ататюрку прошло.

Более того, многие исследователи считают, что в июле 2016 года попытка военного переворота, подавленная властями, ознаменовала конец эры кемализма — политической системы, господствовавшей в Турции почти столетие.

Другие аналитики уверены в том, что так и должно быть.

Османская империя существовала шесть веков, и бесследно пропасть такое наследие не может, поскольку существует генетическая память.

Именно поэтому ничего удивительного в том, что сейчас происходит в Турции, нет.

Хотя бы потому, что, как показывает история, в мире нет и, наверное, никогда не будет вечных учений, за исключением Великих религий.

Социализм, маоизм, ленинизм, марксизм, кемализм…

Все эти течения воевали с религией.

Ататюрк загнал традиционный ислам в подполье и держал все религиозные запреты на штыках армии.

Но так было всегда и везде.

Большевики взрывали храмы и расстреливали священников.

Мао Цзе-Дун призывал соратников бить конфуцианцев, как крыс.

Революционные армии времен Великой французской революции превращали храмы в конюшни.

Да, на какое-то время любой диктатор может бороться с религией и даже побеждать.

Только это всегда пиррова победа, потому что религия имеет дело с душой, которая не терпит пустоты.