Ататюрк. Особое предназначение

Да и сам Кемаль был доволен, роль галантного офицера была ему явно по душе.

Высшее общество болгарской столицы уже успело забыть об ужасах недавних войн и предавалось танцам, интригам и флирту.

И в османском после и его сотрудниках их извечные враги видели теперь европеизированных турок, пользовавшихся в болгарской столице большой популярностью.

Кемаль принимал участие во всех сколько-нибудь выдающихся событиях, и уже очень скоро он стал завсегдатаем знаменитого «Юнион-клуба», где собирались сливки общества.

На одной из опер он был представлен самому королю Фердинанду, и тот даже поинтересовался его впечатлениями.

Волочился он и за дамами, не забывая о своей прекрасной Корине.

«Я получил ваше письмо вчера, — писал он ей, — и только одна мысль, что вы читаете его, помните обо мне и находите время, чтобы заниматься мною, делает меня счастливым…»

Однако со временем его письма Корине становились все грустнее.

«Я не знаю почему, — сообщал он своей подруге, — но мне невесело… я скучаю…»

Что это?

Откровенное признание, мгновенная слабость или поза уставшего от жизни светского льва?

Ни то и ни другое!

И, в конце концов, Кемаль откровенно объяснил Корине причину своей постоянной грусти.

«У меня есть амбиции, — отбросив всякую условность, писал он, — но они ни в коей мере не касаются ни хорошей карьеры, ни денег.

Я ищу реализации моих амбиций в успехе великой идеи, которая касается моей страны, и только служение родине может дать мне чувство глубокого удовлетворения исполненного долга.

Именно это стало принципом всей моей жизни.

И пока я молод и полон сил, я исполню свой долг и буду верен ему до самой смерти…»

Да, все это было именно так, но после того, как военным министром стал произведенный в бригадные генералы Энвер, ему уже не на что было надеяться.

Это произошло в середине января 1914 года.

Султан сам узнал о его назначении из газеты.

— Это немыслимо, — только и сказал он, — он еще так молод!

Через несколько часов после своего назначения Энвер добился аудиенции у султана, и тот подписал указ о той самой чистке в армии, о которой давно уже мечтал Энвер.

В списки на увольнение попали сотни офицеров, включая «командиров, ответственных за мрачную серию поражений в Македонии, наряду с большинством генералов старше пятидесяти пяти лет».

Излагая суть чистки, Энвер напомнил, что в прошлом османская армия состояла из офицеров, пригодных для деятельности в мирное время, и из офицеров, пригодных для войны. Теперь и на будущее эти последние только и будут оставлены на службе.

Непосредственное подчинение армии, в особенности офицеров, игравших важную роль в определении внешней и внутренней политики Турции, Энверу-паше сделало его главной фигурой «триумвирата».

Своим честолюбием, интриганством и бонапартистскими замашками Энвер-паша получил в Турции прозвище «Наполеончик».

По словам турецкого историка Махмуда Инала, «в Турции не бывало подобного ему жадного и честолюбивого, невежественного и тупого, кровожадного командующего».

Турецкий историк Ахмед Рефик указывает, что немцы в своей армии не дали бы Энвер-паше и чина младшего офицера, между тем как в Турции они добились его назначения главнокомандующим.

Усилению позиций Энвера в высших сферах способствовало и родство с султанским семейством. В марте 1914 года он женился на племяннице султана Наджие Султан и благодаря этому получил титул «дамад», который носили зятья султана.

Среди правителей Турции вряд ли кто мог сравниться с Энвером по своему положению в стране: он был членом руководства революционной партии младотурок и членом султанского семейства.

— Конечно, — говорил Кемаль Али Фетхи, — Энверу не откажешь в энергии и воле, но ему не хватает мудрости! И если бы начальником генерального штаба он назначил меня, дела у нас пошли бы!

Конечно, он лукавил, и, вспоминая их недавнюю работу в Африке, нетрудно себе представить, во что превратилось бы их сотрудничество.

Впрочем, Энвер и не собирался приглашать Кемаля и назначил своим помощником одного из самых блестящих выпускников военной школы Хафыза Хаккы.

Потом на эту тему будет много спекуляций.

Многие авторы склонны видеть в этом поступке Энвера обыкновенную ревность человека, который не желал иметь рядом с собой более спосбного офицера.

«Что Кемаль ревниво относился к Энверу, — пишет по этому поводу Александр Жевахов, — что он опирался на его противника Джемаля — это очевидно, и это даже можно понять, но почему Энвер мог испытывать комплекс неполноценности по отношению к Кемалю?

Энвер-паша, родившийся в 1881 году, получивший диплом в Академии Генерального штаба в 1902 году, был одним из героев революции младотурок 1908 года.

Он принимает активное участие в сопротивлении, которое оказала османская армия итальянцам, наступающим в Триполитании, — Энвер-бей как командир завоевал большой авторитет у бедуинов, как писал военный атташе Франции в Стамбуле, — а затем превосходно проявил себя в двух войнах на Балканах.