Atem. Том 1

Спустился проверить. Всё оказалось в точности, как и предполагал — Тони занялся самоуправством, не поставив меня в известность. Из главной репетиционной комнаты доносился глухой звук гитар и барабанов. Заглянул туда — за инструментами знакомые лица: ребята из деревушки, что на сотню километров севернее. Они приезжают каждые выходные, всё благодаря моему «именитому» имени.

— Почему не предупредил, что в расписании изменения? — Подобное наплевательское отношение Тони уже порядком выбешивало. Кто бы когда бы ни находился в студии — я должен всегда быть в курсе происходящего, во избежание непредвиденных ситуаций. — Эй! — громче окликнул я его, вертящего кнопки на микшере. И уже через секунду я наблюдаю за тем, как судорожно обернувшись и задев локтем кружку с кофе, он опрокидывает её на пульт. Думаю, моё лицо стало одного цвета с багровой обивкой стен комнаты. Тони начал что-то там причитать, мол, он всё вытрет, высушит, а в моей голове уже мельтешили счета выставленные сознанием на покупку нового оборудования.

Если день не задался с самого начала — жди ещё напастей. Эта примета постоянно нагоняла на меня неосознанный суеверный страх. Поэтому, оставив Тони суетящегося с тряпками перед пультом, я направился наверх — позвонить Эли и удостовериться, что она не поменяла своего решения.

— Мы же вчера днём всё обговорили, — заверила она. — Я заканчиваю в пять.

— Обговорили… в это время уже нужно быть на месте, как ты могла забыть?

— В половину?

— Хорошо.

Наспех переодевшись, я отправился выпускать пар на спортплощадке парка. Пару часов у меня ещё было в запасе.

83

Если подгонять женщину со сборами — они только затянутся. В этом я убедился на личном опыте неоднократно, но желание держать ситуацию под инертным контролем всё же взяло верх. Я подъехал к библиотеке аж в четыре. Отправил Эли сообщение, что жду её внизу. Просидел в машине точно до оговорённого часа. Её всё нет. Впрочем, меня это нисколько не удивило. Поборов инстинктивные порывы подняться, пристегнул ремень и завёл мотор. Без двадцати — терпение начинает трещать по швам. И я уже было потянулся за телефоном, но мелькнувшая за стеклянными дверями библиотеки малиновая шинель остановила меня.

— Прости, — произнесла Эли и, не убедительно виновато, но обольстительно улыбнувшись, резво захлопнула дверь, потянувшись за ремнём безопасности. — Едем? — спросила она, но мои глаза и мысли застыли на её обтянутых тонким капроном ногах, отчего кожа мерцала в лёгком загаре. Первый раз вижу их столь обнажёнными и вызывающе притягательными. Хоть на безоблачном тускнеющем небе и светило кланяющееся к горизонту оранжевое солнце, оно абсолютно не грело, предзнаменуя неумолимый приход скорых морозов. Да и улицы уже были повсюду заштопаны белыми заплатками снега. Но это бешеное тепло, исходящее от её утончённого французского образа, обернуло осеннюю прохладу в опаляющий летний жар.

— Давай не поедем.

— Что? — Проигнорировав мои слова, достала она из сумочки изящную серебряную заколку и, откинув козырёк с зеркальцем перед собой, ловко подколола волосы слева, тем самым соблазнительно открыв тонкую шею.

— Я передумал, — повторил я, накручивая прядку её волос себе на палец. — Ты ведь часто так делаешь.

— Не говори мне, что я вчера зря слонялась по магазинам в поисках подходящих туфель. Поедем. — Откровенно дразня, как-то по-братски поцеловала она меня в щёку. — Шофёр, трогай!

Это свойство присуще только женщинам: они сами совершенно не прочь зайти дальше банального флирта, но всякий раз возлагают это на мужские плечи. Словно где-то там наверху им засчитываются очки за благочестивое коварство.

— Тогда давай опоздаем. — Нахально скользнула моя ладонь вверх по её ноге, скрывшись под подолом шинели, где пальцы зацепились за какие-то подвязки. — Это на тебе чулки?

— Поедем, — лукаво улыбнувшись, на сей раз поцеловала она меня в губы и переложила мою ладонь на колесо руля.

========== Глава 3-V. Иллюзорное ==========

84

Опаздывали мы катастрофически. Так ещё нужно было раздобыть букеты сёстрам и, пока я пытался найти приличные розы, вдруг осознал, как давно не покупал цветов в их романтическом назначении. Наверное, это произошло после того, как слово «отношения» обесценилось для меня, и я растерял последние крупицы желания следовать вековым правилами этикета. Но её бархатный голос, магнетические глаза, поцелуи, ноги, эти ноги, о которых теперь я и мог только думать, — всё это пробуждало во мне неимоверно давно атрофированные чувства. Поэтому назад я вернулся с тремя букетами — одним для Эли, смутившейся, но обрадовавшейся, точно ребёнок, получивший подарок не в свой день рождения, лишь бы он не чувствовал себя обделённым вниманием.

— Когда твой день рождения? — поинтересовался я, так искренне поразившись тому, что не спрашивал её раньше.

— В октябре. Седьмого. А твой? — мельком взглянула она и опять уткнулась носом в пахучие розы.

— В апреле, — отмахнулся я. — Как же это вышло… седьмого? Где я был седьмого?

— В Берлине, — уверенно заявила она.