Атлантический дневник (сборник)

Испокон века этика была функцией обычая и религии, но сегодня эти устои поколеблены, а социальные условия резко усложнились, и поэтому возникла необходимость в специалисте. Действительно, десять заповедей могли быть вполне достаточным руководством для примитивного кочевого общества, но как вывести из них нравственные принципы налогообложения или авторского права? Философы никогда не оставляли мораль в покое: помимо уже упомянутого Платона можно вспомнить Иммануила Канта. Сегодня одним из крупнейших специалистов по этике считается австралиец Питер Сингер, профессор биоэтики Принстонского университета в США.

Обратите внимание на слово «биоэтика». Питер Сингер приобрел мировую известность своей теорией этического отношения к животным. Его перу принадлежит ряд книг и множество статей по этому вопросу, в том числе фундаментальный труд «Освобождение животных» – уже из названия видно, что речь идет не просто о хорошем отношении к четвероногим братьям, а о чем-то более радикальном. Сегодня идеи Сингера обсуждаются во всем мире и изучаются в ведущих университетах. Они даже положили начало новой юридической дисциплине – праву животных. Американский сетевой журнал Slate опубликовал под рубрикой «Диалоги» беседу Сингера посредством электронной почты с видным юристом, судьей федерального апелляционного суда Ричардом Познером, который также преподает в юридической школе Чикагского университета, и сегодня я хочу представить некоторые аргументы из этой виртуальной переписки.

Поднимая эту тему перед российской аудиторией, я предвижу неизбежное возражение: дескать, в стране, где еще далеко не все ладно с правами людей, говорить о правах животных пока рано. Такое возражение не просто ошибочно – оно, на мой взгляд, аморально. Какова бы ни была система нравственных принципов, которой мы придерживаемся, она всегда либо действует целиком, либо не действует вообще, – ее еще в меньшей степени, чем рыночную экономику, можно принимать по частям. Было бы совершенно нелепо, например, запретить в стране убийства, но до поры до времени оставлять без наказания изнасилования или воровство, ссылаясь на то, что для запрета еще не созрели социальные условия.

Систему взглядов Питера Сингера проще всего представить в его собственных словах – вот что он пишет в своем первом послании судье Познеру:

...

До возникновения современного движения в защиту животных существовали общества предотвращения жестокости по отношению к животным, но эти организации в большинстве своем придерживались правила, согласно которому благополучие «нечеловеческих» животных заслуживает защиты лишь в том случае, если не затронуты человеческие интересы. Человеческие существа рассматривались как принципиально отличные от всех форм животной жизни и бесконечно их превосходящие. Если наши интересы вступают в конфликт с их интересами, поступаться следует всегда именно их интересами. В противоположность этому подходу, взгляды, в защиту которых я хочу выступить, ставят человеческие и нечеловеческие существа как таковые на один нравственный уровень… Однако, во избежание распространенных недоразумений, мне необходимо точно пояснить, что я имею в виду. Конечно же, «нечеловеческие» животные не могут иметь равного права голоса и не должны нести ответственность за свои действия… Фундаментальная форма равенства – это равный учет интересов, и именно ее мы должны распространить за пределы нашего биологического вида. По сути это значит, что, если животное чувствует боль, эта боль имеет такое же значение, как если бы ее чувствовал человек…