Атлантида

— Весь этот зал — чудо! Чтобы только нанести на стены и потолок все эти письмена, полудюжине искусных резчиков по камню понадобилась бы целая жизнь. Так ведь еще и стены надо было предварительно отполировать. Да и выдолбить помещение таких размеров в сплошном граните меньше чем за несколько лет невозможно. Я тут вчера сделал кое-какие замеры. Четыре стены, пол и потолок представляют собой идеальный куб. Если где-то и есть отклонения, они не превышают долей миллиметра. И совершенно непонятно, каким путем покинули его создатели? Прямо как в классическом старом детективе: тело убитого в запертой изнутри комнате без окон, дымохода и вентиляции.

— А как же отверстие в полу? — удивилась Пэт.

— Случайно образовалось при взрыве мини-заряда динамита. Наш друг Луис Маркес трудится над добычей полудрагоценных камней и решил немного обезопасить подходы к жиле.

— Тогда я вообще не понимаю, как им удалось проделать подобный трюк.

Эмброз показал на потолок:

— Единственная зацепка, которую я нашел, — микроскопический зазор по всему периметру потолка. Рискну предположить, что строители этой камеры сначала вырубили ее в скале, а потом накрыли сверху точно пригнанным по размерам каменным блоком.

— С какой целью?

Эмброз развел руками и усмехнулся:

— Это уже не в моей компетенции. Ответы вам придется искать самой — для того вы сюда и прилетели.

Пэт достала из поясной сумочки блокнот, кисточку и лупу. Подойдя к стене, она смахнула кисточкой пыль веков и принялась изучать очищенный фрагмент под увеличительным стеклом. Несколько секунд она внимательно рассматривала странные знаки, потом перевела взгляд на потолок. Лицо ее выражало полное недоумение.

— С потолком, думается, я разобралась: это карта звездного неба, — уверенно заявила Пэт, повернувшись к спутнику. — А вот символы на стенах… — Она замялась, подыскивая слова, потом махнула рукой и выпалила: — Боюсь, это всего-навсего фальшивка, оставленная горняками, пробившими штольню.

— Что заставляет вас так думать? — насторожился Эмброз.

— Они не имеют аналогов ни с одной древней письменностью.

— А расшифровать хоть что-нибудь вы можете?

— Пока могу только сказать, что это не пиктографическое письмо, типа иероглифов, и не логографическое, где каждый символ соответствует отдельному слову. Больше всего эти знаки напоминают алфавит.

— Иначе говоря, вы склонны считать их буквами, каждая из которых выражает гласный или согласный звук? — уточнил Эмброз.

Пэт утвердительно кивнула:

— Совершенно верно. Только я никак не могу решить, с чем мы имеем дело: с зашифрованным посланием потомкам горняков-остряков или все-таки с оригинальной доисторической системой письменности.

Эмброз внимательно посмотрел на нее:

— Не могли бы вы все же пояснить подробнее, почему подозреваете здесь чей-то розыгрыш?

— Я ведь уже сказала, что эти письмена не имеют ни малейшего сходства ни с одним из известных науке памятников письменной речи за все века человеческой истории.

— А чуть позже высказали прямо противоположную точку зрения: что они могут оказаться оригинальной системой письменных знаков.

Пэт протянула Эмброзу лупу:

— Не будем спорить, лучше взгляните сами. Все символы отличаются удивительной простотой и, я бы сказала, законченной лаконичностью линий. Использование геометрических форм в сочетании с отрезками прямых — самый эффективный метод алфавитной конструкции. Вот почему мне не верится в их принадлежность какой-нибудь древней культуре.

— Но расшифровать их все-таки реально? Тогда мы точно определим, розыгрыш это или неизвестный науке текст.

— Узнаю, когда сниму кальки и прогоню их через университетский компьютер. Среди древних надписей крайне редко встречаются тексты со столь однозначной, четкой и ярко выраженной структурой. Это большой плюс при составлении программы дешифровки. Беда в другом: не имея в своем распоряжении аналогичных образцов, мне не от чего оттолкнуться. А компьютер может нащупать какой-то перспективный путь исключительно методом проб и ошибок. И одному богу известно, сколько на это уйдет времени.

— Эй, как вы там? — крикнул снизу Маркес.

— Думаю, на сегодня мы почти закончили, — отозвалась Пэт. — Кстати, у вас в городе найдется магазин канцтоваров?

— Даже два.

— Отлично. Мне понадобится несколько больших рулонов кальки и прозрачный скотч, чтобы склеить их в широкие полосы, которые я могла бы при… — Пэт осеклась на полуслове, настороженно прислушиваясь: откуда-то из глубины штольни донесся отдаленный рокот, и пол камеры ощутимо дрогнул под ногами.

— Что это было? Землетрясение? — с тревогой в голосе спросила она.

— Вряд ли, — ответил Маркес. — Скорее всего, лавина где-то неподалеку сошла. Вы с доктором Эмброзом занимайтесь своим делом, а я поднимусь и посмотрю.

Снова тряхнуло, на этот раз сильнее.

— Может быть, нам стоит пойти с вами? — опасливо предложила Пэт.

— Крепь в штольне старая, многие бревна подгнили, — с сомнением покачал головой Луис. — От сотрясения породы кровля может рухнуть. Спокойнее будет, если вы подождете здесь.

— Только недолго, ладно? А то у меня, кажется, начинается приступ клаустрофобии.