Атлантида

«Полярная буря» по своей конструкции была одновременно ледоколом и исследовательским судном. По всем мореходным стандартам она порядочно устарела, так как была спущена на воду двадцать лет назад, в 1981 году. Кроме того, она считалась «малышкой» по сравнению со специализированными ледокольными судами. «Полярная буря» имела водоизмещение всего в восемь тысяч тонн, длина ее составляла сто сорок пять футов, а ширина — двадцать семь футов. На ней находилось оборудование для проведения океанографических, метеорологических, биологических и гляциологических исследовании, и она легко могла форсировать ледовые поля до трех футов толщиной. Эви Тан, поднявшаяся на борт в Монтевидео, куда ледокол заходил по пути в Антарктиду, сидела в кресле и что-то писала у себя в блокноте. Писатель-популяризатор и фотограф, Эви приняла участие в экспедиции, чтобы написать цикл статей для национального научного журнала. Миниатюрная брюнетка, родившаяся и выросшая на Филиппинах, Эви Тан по праву гордилась своими длинными, шелковистыми, иссиня-черными волосами и такими же жгуче-черными бархатными глазами. Проследив за капитаном, наблюдающим за льдинами, журналистка, чуть поколебавшись, все-таки решилась задать ему вопрос:

— Вы планируете высадить группу ученых на лед, сэр?

Гилспи опустил бинокль и кивнул:

— Это обычная процедура. Иногда за антарктический день гляциологи по нескольку раз берут пробы льда и морской воды, а также снимают показания аппаратуры, которые потом обрабатываются в лабораториях судна. Отсюда частые остановки на нашем пути.

— Они ищут что-нибудь конкретное?

— Джоэл Роджерс, научный руководитель экспедиции, мог бы объяснить это лучше меня. Главная цель — оценить последствия текущего потепления, от которого сокращается площадь льда вокруг континента.

— И что же, она действительно сокращается? — заинтересовалась Эви.

— Во время антарктической осени — это период с марта по май — океан начинает замерзать и покрывается льдом. Ледяные поля расходятся от суши и образуют воротник, площадью в два раза больше Австралии. Но сейчас морские льды отступают и уже не столь обширны и мощны, как когда-то. Просто зимы уже не такие холодные, как в пятидесятые и шестидесятые годы. Из-за глобального потепления, кстати, нарушается цепочка биологических связей между обитателями антарктических морей.

— Начиная с одноклеточных водорослей, которые живут подо льдом, не так ли? — понимающе кивнула Эви.

— Вы неплохо подготовились, — улыбнулся Гилспи. — Нет водорослей, значит, нечем питаться крилю — это такой мелкий рачок вроде креветки. А уж крилем кормятся буквально все рыбы и звери в этих водах — от пингвинов до китов и ластоногих.

— Ластоногие? Это тюлени, кажется?

— В том числе.

Эви окинула задумчивым взглядом, залив Окума, отделяющий большой шельфовый ледник Росса от полуострова Эдуарда VII.

— А как называется тот горный хребет на юге?

— Горы Рокфеллера, — любезно сообщил капитан. — Ближайшая к нам — пик Фрейзиера, а самая отдаленная — пик Нильсена.

— Красивые, — похвалила журналистка, любуясь сверкающими на солнце снежными вершинами. — Могу я попросить у вас бинокль, сэр?

— Конечно.

Эви навела бинокль на группу разнотипных строений, расположенных вокруг массивного сооружения, напоминающего водонапорную башню. Поселок раскинулся на берегу бухты в южной части залива Окума. За постройками виднелась взлетная полоса, а прямо у берега темнел бетонный пирс, длинным волноломом уходящий в глубь гавани и практически отрезающий ее от моря. У причала стояло большое грузовое судно, из трюмов которого с помощью высокого башенного крана выгружали какие-то контейнеры.

— Что это за исследовательская станция там, у подножия пика Фрейзиера, сэр?

Гилспи прищурился и посмотрел в ту сторону, куда указывала собеседница.

— Нет, это вовсе не станция, а комбинат, построенный международной горнодобывающей компанией из Аргентины. Извлекают из морской воды ценные металлы и минералы.

Эви опустила бинокль и удивленно взглянула на капитана:

— Из морской воды? Я всегда думала, что это нерентабельно.

Гилспи покачал головой:

— Вы отстали от жизни. Боб Марис, наш геолог, рассказывал, что они разработали уникальный процесс, позволяющий с выгодой добывать из моря золото, платину и многое другое.

— Странно, что я об этом не слышала.

— У них все работы жутко засекречены. Вот подойдем поближе, сами убедитесь. Даже на пару миль не подпустят. Из бухты сразу выскакивают катера охраны и открывают предупредительный огонь. Боб говорил, что это делается с помощью новой науки, которая называется нанотехнология.

— Не понимаю, зачем тогда забираться в такую даль? Гораздо проще построить комбинат на побережье той же Аргентины; близ портового города, где и теплее, и транспортировка дешевле.

— Дело в том, как объяснил мне тот же Марис, что при замерзании морской воды растворенные в ней соли концентрируются и уходят в глубину. Процесс извлечения дает больший эффект, когда соли… — Капитан прервал свою речь и бесцеремонно выхватил бинокль из рук дамы. — Прошу прощения, мисс Тан, но у нас тут айсберг прямо по носу.