Читаем Атланты полностью

– Итак, наносимый  ракетный звуковой удар проделает дыру в озоново-наносном сферическом слое. А это значит, возрастет бактерологическая опасность. Ну и что? Живого  ведь пока ничего нет, за исключением их самих, а они защищены. Но, это все же не главное. Основное не навредить самой  системе обращения энергомассами  и  не разрушить центросферическое  магнитное поле  самой Земли.

И снова мысли прервались, так как экипаж в один голос заявил, что все в порядке.

– Проверьте еще раз, – распорядился он в последний раз и повернулся  ко всем спиной.

– Еще, значит еще, – ответил кто-то из присутствующих, и листки бумаги  зашуршали в  их  руках.

Наконец, и эта проверка была исчерпана, и  командир удовлетворенно кивнул, поблагодарив всех за помощь.

– Теперь, главное, – сказал он после  минутного раздумья, – надо определить время запуска на завтра и сменить место своего пребывания в  этой зоне.

– По времени мы не успеваем, – отозвался бортинженер, завтра еще  довольно много работы.

– Я знаю, – ответил Основной, – постараемся ускорить это.

– Тогда, нужно это возложить на пять часов вечера, к этому времени, думаю, управимся.

– Хорошо, – ответил командир, – как думают остальные? – и он обвел взглядом    присутствующих.

Все  кивком головы дали согласие.

– Ну, что ж, когда все согласны, то совещание закончено. Можно отдыхать. А место безопасной  зоны я вычислю сам.

На этом общее обсуждение вопроса было закончено, и все разошлись  по своим отсекам.

Э-Клерк  же  уселся за расчеты  параметрической гиперболы, присущей  любому взрыву, хоть наносному, хоть внутреннему.

Спустя час, он закончил свою работу и  обессилено откинулся на спинку кресла.

– Нет, – тихо прошептал Э-Клерк, – наверное, с возрастом это становится уже не под силу. Нужно молодым заниматься подобным.

На этом его словарный запас исчерпался, и он в один миг уснул. Усталость сделала свое дело, несмотря на то, что нагрузки, как таковой, по физиологии  не было.

Что ж, иногда работа ума с лихвой покрывает все физические затраты, а иногда и  забирает все на себя. Таков закон отторжения сил  вещества, и  он, к сожалению, всегда действует.

Глава 7. День шестой

Утро начиналось, как и всегда, с небольшой уборки отсеков и легкого завтрака.

В девять часов все сидели за круглым столом и молча, уповали на командира, который сегодня на удивление был наиболее краток и сосредоточен.

– Итак. Решение, принятое вчера, остается в силе. Все работы закончить в 15-00 и доложить о выполнении. Далее, небольшой отдых и снова работа. Старт  назначаю  на 17-02 по нашему сферокосмическому времени.  Долго задерживать не буду. Потому, будьте внимательны при раскопках и особенно при закладке новых корректирующих веществ. Все. По местам.

Экипаж дружно поднялся и разошелся по сторонам.

Э-Клерку ничего не оставалось, как пройти в отсек управления и занять место рядом с пилотом..

– Продолжаем вчерашнее, – кратко сказал он и тронул рычаги управления кораблем.

– Минутку, командир,– предупредил его пилот, – вы забыли поставить на ручное управление.

– Вот, черт. Всегда забываю об этом. Все-таки старые модели были  чем-то лучше и скороходнее. Не так ли, Apт?

– Не знаю, – спокойно ответил пилот, переводя режим из автоматического в ручной, – я этого не застал. Хотя слышал по-разному,

– Да-а, – протянул Э-Клерк, – года бегут, бегут и бегут. Не успеешь оглянуться, как и вся жизнь прошла. Вот вспоминаю свою молодость и поверь, ничего припомнить такого особого, знаменательного или чем-то  выделяющегося не могу. Какие-то серые  космические будни и все. Неужто, счастье действительно в этом, а,  Арт? Как считаешь?

– Не знаю, – качнул  плечами пилот, – я ведь тоже, почти с юных лет на  бортах разных кораблей.

– Но ты ведь женат  и  даже  детей  имеешь.

– Да. Ну  и что из того. Я их почти не вижу. Взять хотя бы сейчас. Сколько мы уже в полете. Три года, уж на четвертый потянуло. И это у нас, а дома? Добрый  десяток  прошел.

– Да, – согласился командир, – дома время летит быстрее. Я тоже никак  не  могу  привыкнуть   к этому. Сколько уже в полетах, а все не укладывается в голове.

Пилот  промолчал, очевидно,  занимаясь своими делами, а Основной продолжил:

– Если бы знать, где можно вот так взять и просто осесть, безо всего вот этого, – и он обвел рукой отсек корабля, я бы, наверное, сразу согласился. Эти вечные перегоны, поиски  – они утомляют. И не только тех, кто стареет, а даже молодых, невзирая на их раннее любопытство и  романтику. Но где найти такое место, чтоб прожить спокойно свою жизнь.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Первая Государственная дума. От самодержавия к парламентской монархии. 27 апреля – 8 июля 1906 г.
Первая Государственная дума. От самодержавия к парламентской монархии. 27 апреля – 8 июля 1906 г.

Член ЦК партии кадетов, депутат Государственной думы 2-го, 3-го и 4-го созывов Василий Алексеевич Маклаков (1869–1957) был одним из самых авторитетных российских политиков начала XX века и, как и многие в то время, мечтал о революционном обновлении России. Октябрьскую революцию он встретил в Париже, куда Временное правительство направило его в качестве посла Российской республики.В 30-е годы, заново переосмысливая события, приведшие к революции, и роль в ней различных партий и политических движений, В.А. Маклаков написал воспоминания о деятельности Государственной думы 1-го и 2-го созывов, в которых поделился с читателями горькими размышлениями об итогах своей революционной борьбы.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Василий Алексеевич Маклаков

История / Государственное и муниципальное управление / Учебная и научная литература / Образование и наука / Финансы и бизнес
XX век: проработка прошлого. Практики переходного правосудия и политика памяти в бывших диктатурах. Германия, Россия, страны Центральной и Восточной
XX век: проработка прошлого. Практики переходного правосудия и политика памяти в бывших диктатурах. Германия, Россия, страны Центральной и Восточной

Бывают редкие моменты, когда в цивилизационном процессе наступает, как говорят немцы, Stunde Null, нулевой час – время, когда история может начаться заново. В XX веке такое время наступало не раз при крушении казавшихся незыблемыми диктатур. Так, возможность начать с чистого листа появилась у Германии в 1945‐м; у стран соцлагеря в 1989‐м и далее – у республик Советского Союза, в том числе у России, в 1990–1991 годах. Однако в разных странах падение репрессивных режимов привело к весьма различным результатам. Почему одни попытки подвести черту под тоталитарным прошлым и восстановить верховенство права оказались успешными, а другие – нет? Какие социальные и правовые институты и процедуры становились залогом успеха? Как специфика исторического, культурного, общественного контекста повлияла на траекторию развития общества? И почему сегодня «непроработанное» прошлое возвращается, особенно в России, в форме политической реакции? Ответы на эти вопросы ищет в своем исследовании Евгения Лёзина – политолог, научный сотрудник Центра современной истории в Потсдаме.

Евгения Лёзина

Политика / Учебная и научная литература / Образование и наука