Атланты. Моя кругосветная жизнь

Ganz Wenn dir vor Schmerz und Sorgen
Und kalt ist in der Brust,
Dann weist du, das du morgen
Zur Ermitage gehn must,
Wo ohne je zu klagen,
Nun schon jahrhundertlang,
Atlanten muhsam tragen
Den Himmel in der Hand.

Как только я стал петь песню с листа по-немецки, то заметил краем глаза, что в зале начали происходить странные изменения. Евреи, которые только что чувствовали себя вполне вольготно, вдруг перестали смеяться, замолчали и начали боязливо озираться, как будто ожидая новой «хрустальной ночи». Немцы же, наоборот, оживились, начали улыбаться, переглядываться, бить друг друга по плечу и привставать со своих мест. Мне сразу вспомнился эпизод из гениального фильма «Кабаре», когда мальчик чистым голосом начинает петь народную песню, а к концу она преображается в нацистский гимн. Испугавшись, я перешел на русский язык, и все встало на место.

Многие имена древних немецких городов связаны с именем Карла Великого и завоеваниями франков. В Бремене, например, стоит памятник неистовому Роланду. Слово «Франкфурт», как мне объяснили, означает «франкский брод». В этих местах воинственные франки переправлялись через Майн и Одер. Небольшой городок Карлсруе получил свое название оттого, что Карл Великий избрал его местом для отдыха (Руе – по-немецки «покой»). Узнав об этом перед самым выходом на сцену, я сказал, открывая вечер: «Оказывается, «Карлсруе» – это «Покой Карла», а вовсе не сообщение Карлу о том, что ты делаешь в настоящий момент». В небольшом городе Гамельне, знаменитом своим крысоловом, туристский маршрут по старому городу намечен на брусчатке мостовой белыми силуэтами бегущих крыс. А вот и сам крысолов с дудочкой в руках, на огромном цветном плакате, висящем на стене большого универмага «Карлштадт». За ним, заслушавшись, следуют дети. Впечатление такое, что идут они в этот магазин.

В 1998 году, познакомившись с Артуром Лукасом, возглавляющим общество немецко-российской дружбы в Магдебурге, я попал в Цербст, в маленький музей в родовом дворце Ангальт-Цербстских князей, посвященный принцессе Софье Августе Фредерике Ангальт-Цербстской, ставшей впоследствии российской императрицей Екатериной II. Очень красивая девушка в платье XVIII века встречает посетителей книксеном и представляется Екатериной II, помогая ознакомиться с небольшой экспозицией. Какая удивительная связь между этим захолустным и небогатым немецким городком и Великой и необъятной Российской империей!

Старинные замки стоят на холмах
У Рейна и Эльбы.
Орлиных раскрылий медлительный взмах,
Поющие эльфы.
Там призраки бродят всю ночь до утра,
Пугливы как дети.
На башнях высоких скрипят флюгера, —
Меняется ветер.

Немецкие замки стоят над водой

Дуная и Майна.
Под черными сводами дышит бедой
Забытая тайна.
Столетней войны, Семилетней войны
Угрюмые вехи.
Бесстрастно портреты глядят со стены,
Мерцают доспехи.

Здесь шпаги звенели раз сорок на дню,

И плакали вдовы.
Их стены и башни сводил на корню
Французский Людовик.
Но к небу они поднимались опять,
Вставая из пепла.
Их каменной плоти упрямая стать
Мужала и крепла.

Мне снятся в березовом русском лесу

Немецкие замки,
Куда поселяне под вечер несут
Сухие вязанки.
И кажется странным их сказочный вид
Меж нынешних буден,
А в замке красавица юная спит,
Пока не разбудят.