Атлас Преисподней (ЛП)

Их внимание вновь привлекла титаническая битва, и Чевак обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как демонхост пронзает водянистое тело ихневплазма куском искореженного мостика. Однако сияющее порождение зла не успело перехватить очередную струю разумного серебра, которая сбила его с ног. Когда демон попытался встать, на него одна за другой обрушились гигантские волны плазмы, вбивая существо в палубу.

Время уходило. Ударив кулаком по воздуху, Чевак разблокировал установленное на запястье «жало». Оно походило на более крупные «поцелуи арлекина», которые использовали стражи Черной Библиотеки, чтобы вонзать мономолекулярные нити в свои жертвы и кромсать тела изнутри. У Чевака имелась небольшая трубка с заостренным наконечником, которая была довольно эффективным оружием, хотя инквизитор никогда не использовал ее подобным образом. Со всей силой он вогнал острие чужацкого устройства в металлическую стену, пробил ее насквозь и попал в кодификатор, стоящий у переборки. Как и «поцелуй», «жало» выбросило наружу моток мономолекулярной проволоки с крючками. Чевак дернул рукой назад, и нить втянулась, волоча за собой пук ветхих энергетических кабелей, вокс‑проводов и гидравлических трубок. Перебирая руками, он вытянул наружу весь моток вместе с портами, клапанами и освященной смазкой.

– Что вы делаете? – резко окликнула его капитан Торрес.

– Спасаю ваш корабль, – насмешливо пробормотал Чевак про себя. В этот момент он забыл, что именно из‑за него ихневплазм попал на корабль. Его пальцы скользили по пучку, перебирая провода и трубки в поисках одного определенного кабеля. Инквизитор рискнул оглянуться. Молоко Малеволзии собралось в округлую массу и пыталось взять верх над врагом. Сущность взвихрилась серебряным циклоном и закружилась по палубе, будто водоворот разрушения. Демонхост стоял на коленях, пытаясь вспыхнуть заново, и когда его совершенную фигуру вновь окутало яркое пламя, он сделал несколько решительных шагов и снова ринулся во тьму ангара. В тот же миг ураган понесся навстречу, поглотил демонхоста и закрутил его внутри себя. Огненный силуэт быстро размылся в пылающее кольцо, безвольно мечущееся в варп‑плоти омута, и, наконец, ихневплазм рухнул, смешав друг с другом свои серебряные волны. Энергия урагана ушла на раскручивание демонхоста, и со всей накопленной центробежной силой тварь швырнула его в стену.

Молотя руками, угасший демонхост кувырком полетел через ангар, будто нож, запущенный рукой великана. Он врезался в переборку с такой силой, что тяжелая вентиляционная дверь выгнулась и искривилась под весом обмякшего тела. С неприятным шлепком демонхост упал на палубу, повалился неопрятной кучей и затих.

Ихневплазм, не теряя времени, вернулся к избранной цели – Чеваку, и, как река, изменившая русло, стек с дальней стены ангара и двинулся по археопалубе к переборке. Отчаяние нарастало, пальцы соскальзывали, Чевак с ужасом смотрел то на приближающуюся тварь, то на маслянистый пучок проводов. Наконец он нашел в переплетении то, что искал – кабель для передачи мысленных импульсов, оканчивающийся портом. Инквизитор одним пальцем стер грязь с торчащих жил и вкрутил конец кабеля в гнездо, расположенное у него на затылке.

Ихневплазм продолжал набирать скорость. «Малескайт» ощутимо содрогнулся.

– Что? – вскрикнула капитан на мостках над головой инквизитора и приложила палец к вокс‑бусине. – Поле Геллера слабеет! – она повернулась к Чеваку. – Что вы делаете?

Серебряная река неслась по палубе. Клют несколько раз разрядил в бестию дробовик, отчаянными рывками передергивая затвор. Торкуил ударил по несущемуся мимо потоку гудящим топором, а выжившие савларцы, не то ощутившие второе дыхание, не то охваченные безумием, снова обстреляли врага из своего разнообразного оружия.

– Сорок процентов… тридцать процентов, и все падает, – повторила капитан услышанное из бусины. – Сумасшедший! Это Око, мы же все погибнем! – завопила она на Чевака, но инквизитор был слишком занят тем, что настраивал соединение с кораблем и готовился к сокрушительному столкновению с неотвратимым приливом ихневплазма.

«Малескайт» огласила какофония трезвонящих колоколов, сирен и пронзительных гудков, предвещающая неизбежную гибель судна. Аметистовый космос вокруг ангара стал болезненно‑белесым. Темные, размытые силуэты демонических хищников варпа прижались неописуемыми, жаждущими душ мордами к истончающемуся пузырю реальности вокруг торгового корабля. Они рычали и скалились друг на друга и на само судно, и их совокупная масса начала продавливать и просачиваться сквозь слабеющее поле Геллера. Будто испуганные дети, матросы и пассажиры «Малескайта» зажмурились, чтобы защитить от скверны свои разумы, и стали искать спасения в заученных молитвах и катехизисах.