Атмосфера

Одиноко стоящие в удалении избы тем и хороши, что к ним ведет всего одна дорога. Ну, если, конечно, у визитера нет желания обходить лес с болотом, то есть дать крюк километров в пятнадцать.

Сейчас по дороге к дому тети Нюши бодро следовал каких-нибудь полтора часа назад выпущенный на свободу Мадьяров. А за ним, так же нетерпеливо вышагивая, на расстоянии метров примерно двухсот – нес туда же гостинцы сержант Ерофеев.

Ерофеев увидел Мадьярова, когда они оба уже вышли на последний прямой участок дороги – повернул в Медового переулок.

Сержант хотел окликнуть Мадьярова. Ему не терпелось с ним поговорить. Кое-что спросить и все рассказать. Сержант уже принял виновность немца, так же как Ефимов – виновность самого Мадьярова. За годы службы сержант научился обсуждать происходящее. Он знал, как важно имея какую-либо информацию даже просто проговорить ее кому-нибудь. Эффект от обсуждения двух или нескольких человек почти всегда дает какой-то эффект, наводит на какие-то новые мысли.

Сержант открыл было рот, но тут же обратно его захлопнул. Нескольких секунд наблюдения вполне хватило, что бы заметить странность в поведении торопящегося впереди человека. Вокруг сгущались сумерки, да еще низкие осенние тучи убавляла освещение, но Ерофеев даже в условиях неважной видимости безошибочно понял – Мадьяров не желает быть узнанным. И если бы его, после отсидки, видимо, не потянуло на белую рубашку, на таком расстоянии, он практически сливался бы с серыми заборами, как сливались с ними нижняя часть его тела в темных брюках.

Ерофеев замедлил шаг – вот тебе и на. И в этот момент Мадьяров начал осторожно поворачивать голову, как будто почувствовал на себе взгляд. Ерофеев метнулся к заборам, упал за кстати подвернувшийся широкий пенек и замер.

Мадьяров поспешил дальше, а Ерофеев поднялся, отряхнулся, постоял немного и повернул в город.

По дороге он обдумал все, что можно обдумать и пришел к выводу, что ничего компрометирующего Мадьяров не продуцировал. Ну, не хотел, человек, что б его у тети Нюши увидали, так это его дело. В камере посидишь, надо, не надо осторожничать начнешь.

Однако, когда Ерофеев встал со скамейки у дома Мадьярова, чтобы приветствовать вернувшегося спустя полчаса хозяина, его вид Ерофееву совсем не понравился. Это мне пришлось прыгать на землю, а вовсе не Мадьярову. Может он упал где? Темень хоть глаз коли, да еще дождь закапал.

Гражданин Мадьяров – сделал Ерофеев пару шагов навстречу под самое яркое пятно фонаря, смягчая официальность обращения приветливой улыбкой и стараясь, чтобы ее разглядели – а я решил вас дождаться. Нам бы поговорить.

Зовите меня Олегом – пожимая протянутую руку предложил Мадьяров. Но факт неожиданно нагрянувшего сержанта явно смутил его.

Саша – в ответ представился Ерофеев внимательно наблюдая за Мадьяровым.

Милости прошу – сделал Мадьяров пригласительный жест в сторону дома и закрыл за гостем калитку.

А я вас тут уже какое-то время дожидаюсь – как бы заполняя паузу, пока они шли до крыльца, сообщил сержант – погулять решили?

А, да я… и видя, что Ерофеев ждет продолжения – скороговоркой добавил – в ресторане был.

И ребенок бы заметил, что ты врешь – отметил Ерофеев, но сказал – угу, понимаю по нормальной еде соскучились, да… у нас в КПЗ не Метрополь.

Вот именно…

Они уже входили на крыльцо, и Ерохин торопился перестроить план разговора в свете вновь открывшихся обстоятельств. Только из-за того, что ты один раз соврал, я не стану вовсе лишать тебя доверия – думал сержант – но и всех своих мыслей тебе тоже не открою. Пока так.

Этот разговор не принес обоим ничего позитивного. Мадьяров много говорил о незаконном задержании – как факте и о незаконном же сроке задержания. Потом так же горячо расспрашивал о проделанной Ерохиным работе, в смысле удалось ли узнать что-нибудь новое, появились ли какие-то факты?

Ерохин вежливо отвечал, мол, какие уж тут новости, когда не знаешь с чего начать. Ерохин ощущал обоюдное недоверие. Он предполагал, что Мадьярову по каким-то причинам не удалось поговорить с тетей Нюшей. С ней никак невозможно уместить разговор в неполных полчаса, поместив туда же пережевывание домашнего здоровущего ломтя белого хлеба с запиванием его крынкой молока. По другому из дома тетя Нюши не уходит никто.

Но если Мадьяров тетю Нюши не видел – думал Ерохин – то что он делал? Что можно сделать за полчаса? Допустим шел помедленнее, чем я. Это все-таки мой родной город. Или даже покружил немного, разыскивая путь домой.

Нет – тут же поправился Ерохин – дорогу он уже на пути туда изучил.

Ну, не знаю. И все-таки это не он. Не он виновник последних городских бед. Я бы чувствовал. Вон меня как перед домом немца последний раз заворачивало. Не иначе количество плохого в доме копится. А может и Мадьяров тоже в чем замешен, или предположим они работают или работали с немцем на пару, потом что-то не поделили. Просто Мадьяров йог какой или экстрасенс. Закрылся от меня, что б я ничего подозрительного не ощущал. Ну, не знаю.

* * *