Атом (Atom)

– О, я полностью ему доверяю. Вот почему я послал его с Туровым, чтобы найти подходящего человека, – в городе с репутацией Светлопива они должны бы свисать с пожарных лестниц, как виноградины на лозе. Гарри Фиаско произвёл впечатление предприимчивого юноши, может, слегка смертоносного на гранях, достаточно сообразительного, чтобы проявить себя за пределами обычной семейной рутины. У него нет обыкновения делать добро. Ему предоставили большую степень самостоятельности, и он воспользовался опасным преимуществом. Его взлом навёл шороху больше, чем беспорядки во время Празднования, а сам он скрылся с призом. У мальчика есть вкус и способность видеть нозможности. Честь и слава Гарри Фиаско, сэр, вот что я скажу.

– Ага, – тянет Атом, доставая амортизатор и чиркая зажигалкой. – Значит, это захват в клещи, с настоящими клещами.

Кэндимен фыркает.

– Именно, сэр.

Атом торжественно качает головой.

– Без меня. Шут с ней, с тыквой. Найдите себе занятие получше.

Улыбка Кэндимена взрывается, как воздушный шар. Скользнув взглядом вбок, на Джоанну, он пристально смотрит в глаз Атома, и между его большим и указательным пальцами появляется воздушная затычка.

– Глянь на эту пулю, сэр, – жизненный срок тли, но на острие перемен она может скручиваться. И Джоанна знает, как послать её в путь, правда, сынок?

Услышав своё имя, Джоанна гулко хихикает.

– Извините, что перебиваю, – делает замечание Атом. – Предупредите только, когда мне положено испугаться.

– Зачем мы тратим время на этого имбецила? – взвивается возмущённый Туров. – Прикажите Джоанне аккуратно его нашинковать, и свяжемся с Термидором напрямую.

– Вы должны извинить мистера Турова, сэр, – импульсивный парень, испытывает восторг, обнаружив подвязочную змею в почте.

– Перфорировать его, мистер Кэндимен? – спрашивает Джоанна, высовывая язык.

1 Джон Фицжеральд Кеннеди.

– Правда, Джоанна, успокойся. Понаблюдай за Джоанной, мистер Атом, когда он думает мысли, громадные и медлительные, как империи. Пена у него на губах – сливки мировой мудрости. На чём мы остановились?

– Мы обсуждали пулю. Похоже, я буду иметь удовольствие её присутствия в моём сердце.

Кэндимен издаёт жирный смешок.

– Ну вы и парень, сэр, вот так так! Я едва могу оторвать взгляд от вас. Выдающаяся личность.

– Ты чего, не понимаешь? – пищит Туров в пароксизме гнева.

– Туров! – рявкает его хозяин. Туров стоит, истекая слабостью. Кэндимен поворачивается к Атому.

– Теперь, сэр, к вопросу о мозге – я охотился за ним от Праги и Танжера до древних дорог Нью-Орлеана. А теперь я подобрался к нему настолько близко, что заполучу его любыми средствами.

– Средства – действенное слово.

– Преступление – развивающееся понятие, сэр, – объявляет Кэндимен с вялым видом. – И оно должно развиваться со временем.

7 – Возвращение домой

– Этот джентльмен звенит, как натянутая струна, – говорит Атом Мэдисон, когда они бродят по больнице. – Ледяная генеалогия. Англо. Большой человек, но падающий цветок располосовал его щёку. Пытался протолкнуть мне какую-то трансцендентную сделку, но в его истории больше дыр, чем в резиновой женщине. Дело принимает странный оборот.

– Не переживай за Джеда, Тэфф. Он всегда выходит сухим из воды.

– Ты взяла сферический охладитель? Вряд ли банда предоставит нам необходимое оборудование, и не в наших интересах, чтобы он перегрелся. Помнишь, когда он залез в тропический бак за стойкой в Клубе Церис?

– Ага. У той японской бойцовской рыбы не оставалось и шанса. Но красный вписался в дизайн.

Войдя в комнату Блохи, они обнаруживают, что тот встречается с Близняшками Кайер.

– Привет, тенемальчик, привет, инфодевочка, – говорят обе в унисон. Эти лысые, как бутылка, милашки – не настоящие близнецы, а случайные клоны. Настоящая девушка Кайер оставила след крови на месте преступления, и копы запустили цепную реакцию полимеразы, чтобы показательно увеличить величину образца ДНК. Техника похитили, в результате реакция протекала около месяца и вылилась в целую новую девушку, которая пробила себе путь наружу из участка.

– Осторожней с этой улыбашкой и её двойняшкой, Блоха, они оторвут тебе по яйцу, засунут в ноздри и ударят в нос.

– Правда? – спрашивает Блоха, светлея лицом и опускаясь на стул.

– Блоха претендент, мистер Тэффи, – говорят Близняшки, выталкивая Атома и Мэдисон. – В карантин.

Близняшки – криминальные дизайнеры, они тащатся от измышления новых преступлений. Они пришли в госпиталь, заподозрив, что пересечение этерики Нады Нека и слюнявчика Блохи создало новое нарушение. Их интересуют не добрые дела, влипшие в конфликт с петлями закона, или старые злоупотребления, усовер-шенствованные по моде, а только полноценно новые и оригинальные образцы, по ту сторону семи грехов.

– Между разбитым окном и уложенным народом, – наговаривают Близняшки, – лежит жестокая история.

Дверь хлопает за спиной Атома и Барбитур. Неуязвимая, как дым, Мэдисон выуживает аморт, когда они отправляются прочь.

– Как они тебя освободили, когда ты стоял в повестке?

– Предпочёл бы не вспоминать.